Читаем Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв полностью

Со времени этого боя положение дел под Москвой несколько опреде­лилось. Тушинцы убедились, что им не по силам взять Москву и что враг крепче, чем казался им на походе от Волхова до Тушина. У тушинцев сложилось даже слишком преувеличенное представление о мощи царя Василия: его войско они считали в 140 тыс. человек и радовались, что к ним самим в Тушино подходили частые подкрепления. В ожидании этих подкреплений Вор сидел в своем лагере, ничего не предпринимая почти весь июль и август 1608 года. Только тогда, когда в Тушино явился Ли­совский с полевыми "ворами" и Сапега с войском из Речи Посполитой, Вор решился возобновить военные операции. Для штурма Москвы в Ту­шине и теперь не находили сил и средств; потому тамошними вожаками решено было устроить» блокаду столицы и перехватить все главные доро­ги, шедшие к Москве, с тем, чтобы прекратить подвоз по ним припасов и всякие вообще сношения Москвы с государством. Дальнейшие действия тушинцев были направлены именно к этой цели и отличались такою сис­тематичностью, которая делала честь их руководителю гетману Рожин- скому. Войска Вора находились в Тушине между Смоленскою и Твер­скою дорогами и распоряжались ими обеими. Из прочих дорог для Моск­вы были бесполезны все те, которые вели на Калугу и Тулу - в области, охваченные мятежом; их незачем было тушинцам и занимать особыми отрядами. Зато большую важность для Москвы имели дороги, шедшие на север, северо-восток и юго-восток, а именно дорога Ярославская на

Троицкий монастырь и Александрову слободу; дорога на Дмитров, или Дмитровка; дорога на с. Стромынь, Киржач и далее на Шую, Суздаль и Владимир, так называемая Стромынка, и, наконец, дороги речные и су­хопутные на Коломну и Рязань. Все названные дороги и надлежало пере­хватить войскам Вора. Из Тушина в обход Москвы были посланы на се­верные дороги Сапега и Лисовский, а к Коломне от Каширы был на­правлен Хмелевский. Предполагалось, очевидно, что отряды тушинцев, обойдя с двух сторон Москву, соединятся где-либо на востоке от нее и та­ким образом сомкнут кольцо блокады. Сапега в середине сентября начал движение блистательно. Выйдя на Ярославскую дорогу, он между Рах- манцовым и Братовщиной разбил наголову и рассеял большое войско князя Ив. Ив. Шуйского, осадил Троицкий монастырь, занял Дмитров и через него установил прочное сообщение с Тушином. Его отряды пошли далее на север и распространили власть Вора за Волгу, а Лисовский дви­нулся на Суздаль и Шую. В течение октября 1608 года все суздальские и владимирские места уже признали Вора. Владимирский воевода Иван Годунов спешил даже послать "посылку" в Коломну, чтобы там не стоя­ли "против бога и государя своего прироженаго", т.е. против Вора. Если бы Коломна отпала от Шуйского к Вору, планы тушинцев были бы вполне осуществлены, и Москва была бы кругом обложена. Но Коломна не отпала. Когда в ней узнали о приближении Хмелевского с войском от Каширы, то просили помощи из Москвы; получив ее, вышли Хмелевско- му навстречу и разбили его. Так же поступили коломенские власти и тогда, когда узнали о наступлении "воров" от Владимира. Присланный из Москвы князь Дмитрий Михаилович Пожарский разбил этих воров в 30 верстах от Коломны. Таким образом, соединение тушинских отрядов у Коломны не удалось и полная блокада Москвы не осуществилась. Не­удача под Коломною была очень неприятна тушинцам. Весною 1609 года они снова пытались овладеть Коломною и под командою Млоцкого оса­дили ее. Крепость отстоялась от них и на этот раз, но все-таки Млоцкий "отнял от Москвы путь" на Рязань и оттого "на Москве бысть хлебная дороговь великая". Рокового значения, впрочем, это не имело, так как летом 1609 года блокада столицы была уже прорвана в других местах. В июле Млоцкий был вынужден снять осаду, и "Коломенская дорога от воров очистилася", а в августе по этой дороге уже "хлеб пошел к Москве с Коломны добре много"125.

Таковы были действия против Москвы Вора и его советников после большого боя под Москвою 25 июня 1608 года. Убедясь, что им не взять Москвы сразу, они решили подвергнуть ее блокаде, отрезать от всякой помощи извне и выморить голодом. План блокады был ими задуман хо­рошо, но не мог быть выполнен. Прежде всего этому помешало сопро­тивление Коломны, связывавшей Москву с Рязанским краем, а затем не­достаток средств для хорошего наблюдения за малыми подмосковными дорогами, вроде Ольшанской дороги, Хомутовки и т.п. В то же время легкие и быстрые успехи отрядов Вора в замосковных городах и даже за Волгою отвлекали внимание тушинцев от самой Москвы и давали им надежду овладеть Москвою без особых усилий тогда, когда уже все госу­дарство добьет челом царю Димитрию Ивановичу. Таким образом, рпе- рации под Москвою теряли свою исключительную важность в представ­лении тушинских руководителей, а на первый план выступала задача подчинения Тушину областей московского севера126.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное