Итак, движение Заволжских городов против Вора представляло собою явление большой сложности.\Охватив громадное пространство, населенное почти исключительно тяглым государевым людом, это движение получило характер простонародного - "мужичьего", как презрительно обзывали его тушинские воеводы. Служилые люди были в восставших массах сравнительно малочисленным, случайным и малонадежным элементом. Единодушие, взаимное доверие и согласованность действий, отличавшие в эту пору деятельность северных городов, истекали не только из единства народного чувства и политических симпатий, но также из однородности мирской организации по городам и из торгово-промышлен- ных отношений, скреплявших взаимною связью хозяйственную жизнь различных районов московского севера. Привычные сношения северных городов с другими городами и с собственным уездом много содействовали устройству военной обороны края, собиранию ратей и соединению их в важнейших пунктах борьбы. В то же время и стороннее влияние на северные областные миры содействовало их соединению и вносило единство и планомерность в их операции. Это стороннее влияние шло, во-первых, из Новгорода от М.В. Скопина; он при первой для себя возможности послал на север свои войска, а с ними воевод и голов, которые и приняли на себя руководство военными действиями. Во-вторых, царь Василий из Москвы постоянно писал на север свои грамоты, в которых заключались не одни увещания и похвалы, но и практические указания вроде того, чтобы в случае удачи направлять наступление всех ратей к Ярославлю. Наконец, в Вологде, кроме постоянного ее населения, случайно задержались на время борьбы "все лучшие люди московские гости" и иностранные купцы. Не принимая участия в деле официально и стоя в стороне от внутренней жизни местных миров, они, однако, должны были влиять на эти миры в пользу Москвы и Шуйского как житейски сильные люди. В грамотах на Вологду и в Каргополь царь Василий упоминает о гостях и немцах и указывает местным людям принимать их содействие, "приговоры" и "думу".
Трудно разумеется, с точностью измерить то значение, какое имело для устройства и успеха дела на севере указанное воздействие правительства и московских людей. Но во всяком случае ясно, что движение городов в 1608-1609 гг. стояло в большей связи, чем обыкновенно представляется, с общими мерами правительства Шуйского. Будучи руководимо главным образом из Новгорода, оно было как бы одною из тех операций по устройству государственной обороны, которые были возложены царем на Скопина. Успех этой операции зависел, конечно, не от Скопина, а от решимости городов всеми силами поддержать не столько самого царя Василия, сколько тот правительственный и общественный порядок, какой царь Василий представлял собою в борьбе с ворами. Но Скопин умел воспользоваться этим успехом и сообразовать с ним свои собственные действия. Выйдя в мае 1609 года из Новгорода, он овладел большой дорогой от Новгорода на Москву и дошел по ней до самой Волги, в июле 1609 года взял Тверь. Но из Твери он не рискнул прямо наступать на позиции тушинцев под Москвой, в Дмитрове и около Сергиева монастыря; здесь были главные силы Вора, в столкновении с которыми можно было сразу лишиться всех успехов, добытых столькими усилиями и жертвами. Скопин пошел из Твери по направлению к Ярославлю, где уже образовался центр всех заволжских дружин и откуда уже готовилось нападение на Ростов, плохо защищенный тушинцами. Дойдя до Калязина монастыря, стоящего на мысу в излучине Волги, Скопин укрепился в нем и разослал по всему северу свои грамоты, требуя присылки в Калязин денег и людей. В августе 1609 года воевода его Н. Вышеславцев уже пошел из Ярославля "в сход" к Скопину, оставя пока Ростов. Таким образом, в Калязине произошло соединение Скопина с заволжскими мужиками. "Сождався с костромскими и с ярославскими и иных городов с людьми", Скопин отныне опирается в своих действиях на московский север и переводит свои войска на большую северную дорогу из Москвы к Ярославлю. Заняв в октябре Переяславль-Залесский и Александровскую слободу на этой дороге, он устанавливает связь между столицею и северными областями и медленно подвигается с помощью "острожков" к самой Москве. С ним на освобождение Москвы идут и заволжские мужики, которых Скопин начал даже обучать приемам регулярного боя147.
УШ