Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Переписка князя Мстиславского и "старца архимарита" с Сапегою мог­ла остаться тайною для Шуйских и населения Москвы, как много и других измененных дел оставалось без обличения и наказания со стороны слабой московской власти. Но не могла для народа оставаться тайною общая шаткость политического настроения в знати, раздвоение в среде боярства и высшей администрации, вражда "бояр царя Василия" и "иных бояр". По Москве ходили рассказы о том, какие бояре стоят за Шуйского, а ка­кие прямят Вору. В 1609 году говорили, например, что против царя Васи­лия настроены князья Б.М. Лыков, И.С. Куракин, Голицыны и Хворости- нин. В 1610 году шел слух, что В.В. Голицын желал для себя царства и по­тому принял участие в свержении Шуйских. Такого рода слухи подрывали авторитет царя Василия и уничтожали страх перед ним в московской тол­пе. Истомленная дороговизною и голодом, раздраженная лишениями бло­кады, эта толпа не раз поднимала шум и бросалась к Кремлю. "Дети бо­ярские и черные всякие люди приходят к Шуйскому с криком и вопом, в говорят: до чего им досидеть? хлеб дорогой, а промыслов никаких нет и нечего взяти негде и купити нечем!", - так описывали московские волне­ния выходцы из Москвы в Тушинском стане. Такого же рода сведения находим и в летописи московской и в польском дневнике Я.П. Сапеги. Царь Василий, привыкший с первых же дней своей власти считаться с настроением уличной толпы, успокаивал подданных надежда­ми на скорую помощь и освобождение, указывая народу даже вероятные сроки, когда в Москву должны были придти войска Скопина и Ф.И. Ше­реметева. Народный шум возникал обыкновенно тогда, когда с потерею Коломенского пути Москва на время попадала в полную осаду и останав­ливался подвоз хлеба и других припасов с Оки. Но условия московского рынка были таковы, что иногда хлебные цены в Москве поднимались ис­кусственным путем вследствие знакомой уже нам в эпоху голодовки при царе Борисе так называемой "вязки" хлеботорговцев. Попытки царя Ва­силия установить таксу на хлеб не имели никакого успеха: житопродавцы не желали держаться таксы, хотя царь Василий в данном,случае не заду­мывался наказывать ослушников, "градским законом смирити сих". Цар­ское наказание вело лишь к тому, что купцы сами останавливали движе­ние в Москву своего товара: "в протчих градех и селех закупленная ими сташа недвижима", на прочие же грады и села власть царя Василия тогда уже не простиралась. Таким образом, московское население, недовольное Шуйским за его "несчастие" и политическую слабость, имело все основа­ния быть недовольным и хозяевами своего рынка. Оно "шумело" не толь­ко против властей, но и против толстосумов. Поэтому агитация тушин­ского Вора с ее "воровским" и казаческим характером всегда имела неко­торый успех в московской толпе, угрожала междоусобием самой столице и пугала руководящие верхи московского населения171.