Очищение молитвой

— Как же. Из которой отче Феофан каспера изгнал, после того как тот в Волково в неё вселился, что-ли? — уточнил Сева.

— Её самую, Сев…

— А на кой?!

— А ты слушай дальше. Поплёлся к ней, да и говорю: давай, мол, Зина, рассказывай — помнишь что, как оно было с тобой, когда дух одолел. Та, понятно, ни в какую: мол, батюшке нажалуюсь. А он говорил, чтоб к бабе не приставали. Ну, я с ней и так, и эдак. Говорю, мол, мне-то что за интерес? А для дела нужно. Мол, есть подозрение, что участились случаи… А она стала больно набожной, да и я в Храме-то, небось, бываю… И, короче, разговорил. И сообщила она мне, мужики, вот что. Словно, говорит, кто мною — ею — управлял. Я думаю, говорит, одно — а делаю совершенно другое, и не понимаю, что я делаю. А потом, говорит, делаю что-то, и тут понимаю, что вижу себя со стороны! Чистит картошку, например, и знает, что, да, вот чистит. Вот картоха, вот нож — а глянь-кось, а она сама себя видит при этом, словно в зеркале. Это что значит? Это значит тот дух, что паразитирует её, уж выталкивать саму её из тела начал! Вон оно как. И говорю — она мне говорит — не пойми что, а люди глаза вылупляют. Добро, говорит, что отче Феофан с отцом Паисием вовремя призрели, да исторгнуть смогли. А иным ведь и не повезло…

— Ну это ясно, а каким боком тут Маша, Царство ей Небесное? — удивился Иван.

— Небесное либо нет — тут ещё разобраться предстоит. После всего озадачил я всем этим отца Александра. Спрашиваю его: как думаете, отче, вот мы знаем, что ходуны — тела без души, а призраки — души бестелесные. Так, говорю? Он порассуждал немного, говорит — так. И, говорю, бывает, что призрак может в живого человека вселение сделать, как мы знаем. А, допустим, в ходуна отчего не может вселиться призрак? А он мне: а отчего не может? Может. Тут я присел! И долго рассуждали мы с ним о такой возможности. Отец Александр — больно мудрый батюшка. И историю мне рассказал одну, что вроде как давно, в советские ещё времена, был у него насельник один, а до того был он на приходе где-то в Сибири. И вроде как тот столкнулся с таким делом. Помер, мол, мужик, а на следующий день прямо из морга явился к чужим людям. А там дед был, да помер давно уже. И вроде ведёт себя — чисто тот дед, а личина — мертвеца… Насельник тот, что батюшкой там был, значит, куда надо обо всём доложил, через что и пострадал. С прихода его сняли, ну и в конце, в монастырь попал… Ну, теперь дотумкали, бездари?!

— Не, чего-то непонятно всё это, бать. — покрутил башкой Папа. — Ты конкретно скажи, а Маша тут где?

— Экий ты болван всё же, Сашка. — удивился вопросу Политыч. — Не было и нет никаких Смертных Вдов, мужики. Случай колдуйский в другом: дух вселился в мертвицу, и дух сильно злой. Оттого и порезала она весь хутор. А теперь про Машу. Та, кого мы так звали, в первые дни ещё померла, если не до них. А вот дух, что вселился в неё, был уже другим. Оттого и дела её такие были, что навсегда запомнятся. А вот как вышло так, что при этом память жизненная у неё сохранилась — это вот вопрос…

Все в изумлении примолкли, нервно закуривали, качали головами.

— Ну ты, бать, силён! — похлопал по голому плечу старика Фёдор. — Пока мы там, ты тут словно Шерлок Холмс, всё выправил.

— Дак ведь интересно мне было: отчего так? И вот, Бог помог.

— Теперь понятно, откуда дар этот был у неё. — вставил Сева Ким. — Это многое объясняет.

— Это — да. — кивнул Политыч. — Но крайний, кто убедил меня, был татарин, который новый врач, с Баевым….

— Рашид? — напомнил Федя.

— Да, вот он. Он же ведь этот…. Которые трупы в моргах потрошат…

— Патологоанатом. — помог ему Сева.

— Точно. Вот он и осматривал Машино тело перед похоронами. Мы ведь ещё боялись тогда, что встанет… А я к нему подошёл потом, покурили. Я, говорит, ничего такого сказать не хочу, мол, новый человек, а только померло не вчерась еёное тело. Давно, говорит, уже померло…

— Век живи — век учись. — сокрушённо проговорил Аслан.

— И дураком помрёшь. — добавил Папа.

— Вот вам и раскрытие ещё одной тайны. — кивнул Федя. — Только думается мне, что не стоит её в Село выносить. У народа должны быть свои, настоящие герои. Ну, Маша много чего доброго и важного сделала…. При жизни, хотел сказать, а теперь язык и не поворачивается.

— А у меня в голове не укладывается. Как так? — бормотал Ваня.

— Давайте, мужики. Об этом молчок. Мы знаем — и ладно, а другим — неполезно. Может быть, это тоже может стать неким козырем…

— А кстати, дядя Федя! — вдруг подал голос обычно молчащий Илья. — Тебе-то она напоследок предсказала, дядь Ваня-то ведь рассказывал. Про жену вашу, и про войну… Когда появится она, что будешь делать? Останешься? Уйдёшь?