Одиссея капитана Блада

попятился от него с внезапно изменившимся выражением лица, которое полностьюуничтожило все сомнения Блада, он указал рукой на сушу и резко спросил: –Хватит ли у вас наглости и сейчас утверждать, что это берег Кюрасао? – Онрешительно наступал на дона Диего, который шаг за шагом отходил назад. –Может быть, вы хотите, чтобы я сказал вам, что это за земля? Вы хотитеэтого?Уверенность, с которой говорил Блад, казалось, ошеломила испанца; онмолчал. И здесь капитан Блад наугад, а быть может, и не совсем наугад,

рискнул высказать свою догадку. Если эта береговая линия не принадлежалаМэйну, что было не совсем невероятно, то она могла принадлежать либо Кубе,либо Гаити. Но остров Куба, несомненно, лежал дальше к северо-западу, и Блад

тут же сообразил, что дон Диего, замыслив предательство, мог привести их к

берегам ближайшей из этих испанских территорий.

– Эта земля, предатель и клятвопреступник, – остров Гаити!

Он пристально всматривался в смуглое и сразу же побледневшее лицоиспанца, чтобы убедиться, как он будет реагировать на его слова. Но сейчас

отступавший испанец дошел уже до середины шканцев note 40, где бизань note 41мешала стоявшим внизу англичанам видеть Блада и дона Диего. Губы испанцаскривились в презрительной улыбке.

– Ты слишком много знаешь, английская собака! – тяжело дыша, сказал

он и, бросившись на Блада, схватил его за горло.Они отчаянно боролись, крепко обхватив друг друга. Блад подставилиспанцу ногу и вместе с ним упал на палубу. Испанец, слишком понадеявшись на

свои силы, рассчитывал, что сумеет задушить Блада и выиграет полчаса,необходимые для подхода того прекрасного судна, которое уже направлялось кним. То, что судно было испанским, не вызывало никаких сомнений, так как ниодин корабль другой национальности не мог бы так смело крейсировать виспанских водах у берегов Гаити. Однако расчеты дона Диего не оправдались, ион сообразил это слишком поздно, когда стальные мускулы сжали его клещами.Прижав испанца к палубе коленом, Блад криками сзывал своих людей, которые,топая по трапу, поднимались наверх.

– Не пора ли тебе помолиться за свою грязную душу? – в ярости спросил

Блад.Однако дон Диего, положение которого было совершенно безнадежным,заставил себя улыбнуться и ответил издевательски:

– А кто помолится за твою душу, когда вот этот галион возьмет вас на

абордаж?!

– Вот этот галион? – переспросил Блад, мучительно осознав, что уже

было нельзя избежать последствий предательства дона Диего.

– Да, этот галион! Ты знаешь, что это за корабль? Это "Энкарнасион" –