Одиссея капитана Блада

How would not that laughter swell if he added that this girl had that day informed him that she did not number thieves and pirates among her acquaintance.	Как злорадствовали бы они, если б узнали, что эта девушка презрительно бросила ему в лицо: "Среди моих знакомых нет воров и пиратов"!
Thief and pirate!	Вор и пират!
How the words clung, how they stung and burnt his brain!	Какими едкими были эти слова, как они жгли его!
It did not occur to him, being no psychologist, nor learned in the tortuous workings of the feminine mind, that the fact that she should bestow upon him those epithets in the very moment and circumstance of their meeting was in itself curious.	Совершенно не разбираясь в сложных переживаниях женской души, он даже и не подумал о том, почему она встретила его такими оскорблениями. Почему она была так раздражена?
He did not perceive the problem thus presented; therefore he could not probe it.	Он не мог разобраться, да и не хотел разбираться в этих естественных вопросах.
Else he might have concluded that if in a moment in which by delivering her from captivity he deserved her gratitude, yet she expressed herself in bitterness, it must be because that bitterness was anterior to the gratitude and deep-seated.	Иначе ему пришлось бы сделать вывод, что если вместо заслуженной им благодарности за освобождение ее из плена она выразила презрение, то это произошло потому, что она сама была чем-то оскорблена и что оскорбление предшествовало благодарности и было связано с его именем.
She had been moved to it by hearing of the course he had taken. Why? It was what he did not ask himself, or some ray of light might have come to brighten his dark, his utterly evil despondency. Surely she would never have been so moved had she not cared - had she not felt that in what he did there was a personal wrong to herself. Surely, he might have reasoned, nothing short of this could have moved her to such a degree of bitterness and scorn as that which she had displayed.	Если бы он подумал обо всем этом, то светлый луч надежды мог бы озарить его мрачное и зловещее отчаяние, он мог, наконец, понять, что только сильная обида, нанесенная девушке, или даже горе, причиной которого был он сам, могли вызвать такое презрение.
That is how you will reason.	Так рассуждали бы вы.
Not so, however, reasoned Captain Blood.	Но не так рассуждал капитан Блад.
Indeed, that night he reasoned not at all.	Более того: в эту ночь он вообще не рассуждал.
His soul was given up to conflict between the almost sacred love he had borne her in all these years and the evil passion which she had now awakened in him.	В его душе боролись два чувства: святая любовь, которую он в продолжение всех этих лет питал к ней, и жгучая ненависть, которая была сейчас в нем разбужена.
Extremes touch, and in touching may for a space become confused, indistinguishable.	Крайности сходятся и часто сливаются так, что их трудно различить.
And the extremes of love and hate were to-night so confused in the soul of Captain Blood that in their fusion they made up a monstrous passion.	И сегодня вечером любовь и ненависть переплелись в его душе, превратившись в единую чудовищную страсть.
Thief and pirate!	Вор и пират!