Одиссея последнего романтика

Одни верхушки, как известно,Достались нам от стран чужих.И что же делать? Стало тесноНам в гранях, ими отлитых.Мы переходим эти грани,Но не уставши, как они:От их борьбы, от их страданийМы взяли следствия одни.И русский ум понять не может,Что их и мучит, и тревожит,Чего им рушить слишком жаль…Ему, стоящему на гранях,С желаньем жизни, с мощью в дланях,Ясней неведомая даль,И видит он орлиным окомВ своем грядущем недалекомМету совсем иной борьбы —Иракла новые столбы ^{25}.

3

Теперь же — зритель равнодушныйПаденья старых пирамид —С зевотой праздною и скучнойНа мир спросонья он глядит,Как сидень Муромец, от скукиЛежит да ждет, сложивши руки…Зачем лежит? чего он ждет?То знает бог… Он воззоветК работе спящий дух народа,Когда урочный час придет!Недаром царственного родаСкалы недвижней в нем оплот…Недаром бдят неспящим окомНад ним преемники Петра! —Придет та славная пора,Когда в их подвиге высокомЗаветы господа пойметИзбранный господом народ!

4

И пусть покамест он зевает,В затылке роется подчас,Хандрит, лениво протираетСпросонья пару мутных глаз.Так много сил под ленью празднойЗатаено, как клад, лежит,И в той хандре однообразнойЗалог грядущего сокрыт,И в песни грустно-полусонной,Ленивой, вялой, монотоннойПорыв размашисто-живойСверкает молнией порой.То жажда лесу, вольной воли,Размеров новых бытия —Та песнь, о родина моя,Предчувствие великой доли!..Проснешься ты, — твой час пробьет,Избранный господом народ!

5

С тебя спадут оковы лени,Сонливость праздной пустоты;Вождем племен и поколенийК высокой цели встанешь ты.И просияет светом око,Зане, кто зрак раба приял,Тебя над царствами высоко,О Русь, поставить предызбрал.И воспарит орел державный,. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . .

6

Но в срок великого призванья,Всё так же степь свою любя,Ты помянешь, народ избранья,Хандру, вскормившую тебя,Как нянька старая, бывало…Ты скажешь: «Добрая хандраЗа мною по пятам бежала,Гнала, бывало, со двораВ цыганский табор, в степь родную ^{26}Иль в европейский Вавилон ^{27},Размыкать грусть-кручину злую,Рассеять неотвязный сон».Тогда тебе хандры старинной,Быть может, будет даже жаль —Так степняка берет печальПо стороне своей пустынной;Так первый я — люблю хандруИ, вероятно, с ней умру.

7