Одна среди туманов

– Насколько я тебя знаю, Вив, ты всегда гонялась за новенькими, блестящими вещицами, которые были бы лучше и новее, чем те, которые у тебя уже есть, – заявил Трипп. «И тем не менее ты снова здесь!» Этих слов он не сказал, но они все равно прозвучали в моих ушах так отчетливо, как если бы он произнес их вслух.

– Ну, хорошо, – кротко согласилась я. – Поедем в твоем грузовике.

Кло издала театральный стон.

– Интересно, как я поднимусь в кабину? Неужели там нет хотя бы ступенек?

Трипп повернулся к ней:

– Если бы я не знал, что ты из Калифорнии, сейчас я бы об этом догадался, – ухмыльнулся он и подмигнул мне поверх головы Кло. – У таких машин не бывает ступенек и лестниц, только боковые подножки. Но у нас с Томми их нет, потому что иначе мы бы застревали в грязи каждый раз, когда сворачивали с твердого покрытия на проселок.

Кло недоуменно сморщилась, словно Трипп заговорил на суахили.

– Если в октябре ты поедешь со мной на охоту, ты поймешь, что́ я имею в виду, – пояснил Трипп.

Прежде чем я успела напомнить, что в октябре Кло, скорее всего, здесь не будет, Трипп подошел к девочке сзади и крепко взял обеими руками за талию.

– Берись за этот поручень, – велел он. – Да, вот так… Когда я сосчитаю до трех, ты должна подпрыгнуть и подогнуть ноги. Я тебе помогу, так что не бойся.

Кло попыталась вырваться.

– Но я слишком тяжелая!.. – возразила она, однако Трипп ее не слушал.

– Раз… Два… Три! – Он легко оторвал девочку от земли, и прежде чем Кло успела опомниться, она уже оказалась на порожке кабины. Трипп легонько подтолкнул ее сзади, и девочка с размаху опустилась на мягкое кожаное сиденье.

– Легонькая, как перышко, – прокомментировал Трипп. – А теперь подвинься немного, сейчас очередь Вив… – Он повернулся ко мне: – Ты готова?

– Но я и сама могу!.. – запротестовала я, но Трипп притворился, будто не слышит. Его ладони легли мне на талию, и он начал считать. Зная, что выхода у меня нет, я схватилась за вертикальный поручень, согнула ноги и, как только Трипп скомандовал «Три!» – прыгнула. Усевшись на сиденье, я поймала его взгляд.

– Как в добрые старые времена, правда, Вив?

В его глазах промелькнула какая-то тень, и я поняла, что сейчас он вспомнил о том, как учил меня целоваться на заднем сиденье очень похожего пикапа, принадлежавшего его отцу. Я сама попросила Триппа научить меня этой премудрости, чтобы – когда мне потребуется целоваться по-настоящему – быть во всеоружии. Тогда моя просьба казалась мне чем-то вполне обычным и даже естественным, но сейчас при одном воспоминании о ней я поморщилась.

Стараясь отвлечься от неприятных мыслей, я отыскала на сиденье ремень безопасности, пристегнулась сама и помогла пристегнуться Кло.

В Леланд вел широкий и прямой отрезок Восемьдесят второго шоссе. Добраться туда можно было за полчаса, и Трипп, ехавший следом за пикапом Томми, настроил автомагнитолу на волну блюзов – густых, тягучих, неспешных, как течение Миссисипи. Большинство людей считает такую музыку достаточно комфортной, но во мне она разбудила дремлющие призраки прошлого.

По дороге нам встретилось не больше десятка машин. Большинство из них оказались белыми пикапами той же модели, что и у Томми с Триппом.

– А почему здешние так любят белые грузовики? – спросила Кло.

– «Форд-150» – лучший друг фермера, – объяснил Трипп. – Это едва ли не единственная модель, способная выдержать жесткие условия эксплуатации… Иными словами, «Форды» почти не ломаются, даже когда перевозят тяжелые грузы по здешним дорогам. Что касается того, почему они белые… Знаешь, если в июньскую жару прикоснуться к капоту черного или красного автомобиля, можно запросто обжечь руку.

– А почему их так мало? Где все люди? – не успокаивалась Кло. – Я думала, на шоссе будет полно машин, а тут… Как будто «Зомби-апокалипсис»[19] случился на самом деле.

– Действительно, немного похоже, – без улыбки согласился Трипп. – На самом деле современное сельское хозяйство держится главным образом на машинах, а не на людях, поэтому большинство работников, которые раньше трудились на фермах, отправились в города в поисках работы. Как видишь, наши края не сравнить с Лос-Анджелесом, где народ кишмя кишит, но мне здесь нравится.

Выражение лица Кло сделалось таким, что каждому было ясно: она уверена, что в детстве Трипп крепко ударился головой.

– Что это за дерь… что это передают по радио? – снова спросила она. – У вас что, нет настоящей музыки?

Трипп нахмурился.

– Ты что, шутишь? Это же Мадди Уотерс[20], он родился и вырос здесь, в Дельте. Он, Роберт Джонсон, Би Би Кинг и еще несколько наших земляков практически изобрели блюз. А если бы не было блюза, то не было бы ни рок-н-ролла, ни другой музыки, которую ты сейчас слушаешь.

Кло закатила глаза, да так сильно, что на мгновение я испугалась, как бы ее глазные яблоки не остались в таком положении навсегда.

– Никогда не слышала об этих парнях, – пожала она плечами. – А станции, которая передает нормальную музыку, у вас нет?

– Ты хоть что-нибудь знаешь о Миссисипи? – спросил Трипп вместо ответа.

Кло оскалилась.