Огненная Арка

— Отпечатки своей магии оставляли только гильдмейстеры, но скрижаль обладает такой магией, что… Одним словом, она привязывает подчиненных к начальнику. Сама она заколдована только на след чуждой магии, на поиск предателя, который запятнает себя. Но связь реальна. И если ее немного усилить, то было бы достаточно привести в чувство одних лишь гильдмейстеров. Они повлекут за собой всех своих людей.

— Ах вот как, — понимающе протянула мама. — Ну, скрижаль из Прибежища мы достанем, а как приводить в чувство десять сильных магов, одержимых желанием уничтожать?

Аджарн покачал головой.

— Понятия не имею. В крайнем случае, если прицельно успокоить каждого хорошим ударом по макушке, то, может, угомонятся хоть ненадолго… простите, неудачная шутка.

Неудачная? Эвелина сказала бы, что удачных от него и не слышала. Впрочем, предаться размышлениям о том, какое отвратительное у Аджарна чувство юмора, ей не позволили.

— Кайрен, вы уверены, что фокус со скрижалью сработает? — спросила мама. Тот, поколебавшись, кивнул. — Тогда пойдем и заберем ее. Мэри, поищите-ка гильдмейстеров тем временем.

— Пусть на карте отметят, если получится ее создать, — подсказал Аджарн. — Если не получится целиком — хоть примерно. И желательно подумать, как их удобнее ловить на той местности.

Маги уже растягивали над полом серебристо мерцающее основание для карты. Эвелина с тоской посмотрела на маму.

— Сиди здесь, — правильно истолковала та ее взгляд. — Мы справимся сами.

Как всегда. Вечно «сиди», вечно «останься»… От внезапной злости захотелось визжать. Бедняжка Лайна, а ей ведь еще хуже. Сейчас Эвелина не вспоминала ни о своем участии в облаве, ни о латании прорывов Арки, ни о недавней схватке с отцовскими магами. Да и тогда ведь тоже все главное происходило без нее. Она только наблюдала.

Мама оценивающе посмотрела на белую пелену, смутно виднеющуюся за окном. Обменялась с Аджарном подначивающими усмешками — «ну? не боишься?». Скрылась за дверью…

Эвелина наблюдала и не знала, что чувствует на самом деле.

Глава 12

— Что здесь будет твориться, когда все это растает… — протянула Агнесса. Даже глаза прикрыла, погружаясь в полные предвкушения картины перед внутренним взором.

Страшно почему-то не было. Пугали непонятные сущности-не-сущности, пугали нападения, пугали убийства и искажения фона — а вот фокусы обезумевших магов не пугали ничуть. Снег, слой которого уже почти достигал второго этажа, скорее забавлял. Хотя и причинял ощутимые неудобства.

Агнесса открыла глаза и обнаружила, что Аджарн разглядывает ее с непонятной улыбкой. Участок двора, откуда телепортировали сугробы, чтобы открыть дверь, уже засыпало по щиколотку.

— Гм, — она поплотнее укуталась шарфом и натянула капюшон пальто. — Идти мы явно не сможем. Телепортироваться тоже. А идти придется до самой башни с часами, я так понимаю.

— Трамваи еще не должны были остановиться, — сказал Аджарн. — Мосты обычно не заметает. Попробуем выбраться на проспект.

Сторожевой особняк, из которого они вышли, стоял в глубине площади Карнитт. Впрочем, о ее настоящем названии никто уже не вспоминал — к местности намертво приклеилось прозвище «Колодец». Хотя, казалось бы, форма — сердцевина воображаемого цветка, от которого отходили длинные тонкие лепестки пяти оживленных улиц и одноименного проспекта — располагала к другому. Но так уж сложилось, что примыкающие к площади концы улиц были глухими и темными, магазины там не задерживались, неизменно переезжая через год-два, а люди поговаривали, что место вообще гиблое. Стращали болезнями, проклятиями, необъяснимой притягательностью для сущностей… Страдала и площадь. Половина домов там давно пустовала, во второй половине обитали мрачные и безразличные ко всему жители. Казалось, домой они возвращаются, как в берлогу — поесть, зарыться в одеяла и спать. Не просыпаясь. Выползая наружу, только чтобы пойти на работу.

А потом в центре площади случился прорыв Арки… Агнесса взглянула на алеющую дыру, вокруг которой таял и испарялся снег. Пар валил крупными клубами, неудержимо рвался в небо, рассыпался в клочья под напором магической метели, но очаг Арки не сдавался. Туда не упало ни одной снежинки и не стекло ни единой капли воды.

Люди сразу сбежали и из домов в «Колодце», и из глухих тупиков, примыкающих к площади. Агнесса застала переезд нескольких семей и слышала разговоры краем уха.

Говорили, что сплетни оказались правдой, что магический фон Арки влияет на людей и что ведьмы и сущности — одни и те же твари.

…Сейчас «Колодец» больше всего напоминал сложенные вместе горы сугробов, почти скрытые от глаз за непроглядной вихрящейся пеленой и заботливо укутанные в ночной мрак. Сверхъестественное сияние и взрезающий завесу пар просматривались еле-еле. Агнесса отвернулась от неуловимо притягательного зрелища.

От двери в сторону поворота на проспект Карнитт уводила расчищенная дорожка шириной метра полтора. На ней уже лежал толстый слой снега, но он хотя бы не возвышался над головой.