Огненная Арка

— Мы стараемся делать все, что можем, в самые сжатые сроки, но здание будет готово не раньше осени, — сообщил Кэтерик. Агнесса в очередной раз пожалела, что для строительства не используют магию. Защиты, барьеры, поддержка декоративных балконов, как у Дормитта, — и все.

После «Строительного дома «Оллад и сыновья» была Рут Тардман.

Агнесса сочла, что время как раз подходящее, чтобы заглянуть к ней и посмотреть, правду ли говорил ее муж и насколько верны слухи.

Жила чета Тардманов не на окраине, но и не в центре — их тихий квартал назывался Парковым и считался одним из самых сонных в Малдисе. Участки парка здесь чередовались с застройками, а вместо разбросанных то тут, то там магазинов край квартала окаймляла торговая аллея.

Агнесса прошла мимо нее и медленно побрела по тротуару между двумя рядами многоэтажных домов, нависающих над головой непривычно близко. Проезжая часть осталась позади. Дорога и трамвайный мост жались к торговой аллее. Больше никаких транспортных артерий здесь не было, только заросли деревьев да коробки домов, разделенные пешеходными дорожками. В вышине тянулись провода. Гроздья фонарей покачивались на цепях. За светящимися окнами сновали люди. Агнесса даже слышала через открытые форточки, как они смеются или громко ссорятся. Она усмехнулась с некоторой ностальгией, вспомнив их с Лейдером первое жилье — двухкомнатную квартирку в таком же доме в районе бульвара Роз.

…Номер двадцать пять. Теперь, кажется, поворот…

…Сумасшедшая. Видит мертвых. Галлюцинирует. Так, кажется, говорил Аджарн со слов Тардмана. А Тардман, когда Агнесса в последний раз видела его в строительном доме, требовал… чего он требовал? Речь шла об изоляции и дополнительной стене. Тардман не хотел отправлять Рут к маголекарям, хотя следовало бы. Не к маголекарям, так в обычную лечебницу для душевнобольных. Что заставило его содержать больную жену дома? Ее выписали, как обычно выписывают тех, кто не нуждается в постоянном присмотре и лечении? Тогда зачем Тардману перестраивать квартиру? Явно ведь планировал отгородить для Рут нечто вроде тюремной камеры. Агнесса попыталась вообразить эту камеру в условиях городской квартиры, и ее пробрала дрожь. Тихая домашняя Бездна, мифическое воплощение самых страшных кошмаров, с которым якобы сталкивался после смерти каждый злодей. Для каждого она своя. Но тюрьма, приходящая домой… наверное, не самый редкий сюжет.

Агнесса поежилась и продолжила путь. Выложенная крупными плоскими камнями тропа привела ее в полукруглый двор двухподъездного дома.

Истеричные женские крики она услышала еще внизу.

Какой этаж? Третий? Агнесса еще надеялась, что кричит не Рут, но, оказавшись у двери, поняла, что подозрения ее не обманули. Голос звучал приглушенно, но слышно было, как он то и дело срывается на визг. Отдельные слова…

— Сними! Сломай!!! Туда… Отпусти! Сними! Сними!..

Открыли не сразу.

Агнесса смерила взглядом мужчину, с измученным видом стоявшего на пороге. Это был тот самый маг из гильдии заклинателей драконов, которого она видела еще во время боя в библиотеке. Он недовольно смотрел на Агнессу, по-женски вытирая руки плотным сатиновым фартуком.

Крики стихли незадолго до его появления.

— Вы не вовремя, — бросил он, оглядываясь на приоткрытую дверь в комнату.

— А Рут перестала кричать, — сказала Агнесса, не обращая внимания на холодный прием. — Вы ее пытаете?

— Что вам нужно?

— Я пришла ее навестить.

Внешне Тардман остался почти спокойным, но видно было, что он на грани бешенства. На впалых щеках медленно расцветали алые пятна.

— Госпожа… Инайт, кажется? Напрасно вы считаете, будто без вашей защиты ведьмы только и делают, что страдают, а маги только тем и занимаются, что творят произвол. Хотите навестить? Хорошо. Заходите.

Он развернулся и стремительно зашагал в глубину коридора, не удосужившись закрыть за Агнессой дверь. Она сделала это сама. Автоматический замок тихо щелкнул.

Рут молчала. Наконец Агнесса увидела ее. Длинные рыжие волосы были заплетены в растрепанную косу, ведьма раздраженно дергала себя за поясок сиреневого фланелевого халата, не замечая, что только затягивает узел. И ходила — туда-сюда, взад-вперед по комнате. Из обстановки здесь была только односпальная кровать, массивный шкаф в углу, стол, на котором валялась книга с вырванными страницами, и стул. На подоконнике зеленела пара небольших растеньиц в горшках из плотного картона. Рут же, точно в трансе, продолжала ходить, не обращая внимания ни на что.

— Пожалуйста, — тихо и зло проговорил Тардман. — Навещайте. Беседуйте. Действуйте.

Рут ходила.

Агнесса неуверенно позвала ее по имени, уже понимая, что ошибалась. Тардман не лгал. С его супругой творилось неладное. Даже профан мог понять, что столкнулся с душевным расстройством. Но почему тогда…

— Почему вы не отправите ее в лечебницу? — со вздохом спросила Агнесса.

— Пытаюсь устроить. Оформляю документы, — уже спокойнее ответил Тардман. — Но мне сказали, что таких, как она, не берут на постоянной основе. Она не буйная, ни на кого не бросается. Пролечат и отправят обратно домой.