Огненная Арка

Одежда и прическа незнакомца отдавали стариной. Внимание не сразу концентрировалось на этом, отвлекали развороченные открытые раны, из которых почему-то не упало ни капли крови. Потом, если присмотреться, взгляд цепляли аккуратно уложенные, до блеска напомаженные темные волосы; чересчур узкие брюки; странный то ли сюртук, то ли короткое пальто из тонкой ткани; почти невидимый черный позумент по швам, выделявшийся лишь легким блеском… Сюртук был расстегнут, и воротник тонкой, как сигаретная бумага, серой рубашки тоже имел непривычную форму.

Секунды складывались в минуты. Никто не нападал. Рука отца едва ощутимо задрожала.

Мгновением позже Эвелина поняла почему.

Повеяло Аркой.

Не запах, не тепло, не холод: трудноопределимое ощущение на уровне седьмого чувства. Ободряющее прикосновение, на сей раз — с привкусом предательства. Потому что исходило оно от врага.

…Женщина в кресле непринужденно закинула ногу на ногу.

Это она умело подавляла гильдмейстеров волнами женской магии! Со знанием дела, целенаправленно, маленькими, но безошибочно находящими цель зарядами. Капли бесплотного яда разливались в воздухе и проникали под кожу. Не влияли они только на троих во всей комнате: саму ведьму, Эвелину и издевательски ухмыляющегося незнакомца.

Еще — на мертвецов у противоположной стены. Но туда Эвелина старалась не смотреть. Остекленевшие глаза отца-двойника были направлены прямо на нее.

— Карвран Лаочер… — шепнул Васселен. Мужчина улыбнулся.

— Помнят все-таки. Приятно, господин Васселен. Остальных узнаете?

— Лаочер? — послышался неверящий голос Аджарна. Самого Аджарна Эвелина со своего места не видела, но, судя по тону, тот отлично понимал, о ком речь. И кто этот человек, разглядывающий их всех блестящими желтоватыми глазами с крошечными зрачками, суженными, хотя в комнате стоял полумрак.

— Это он. Правда, господин Лаочер? — Васселен попытался приподняться на руках, но локти безвольно подломились. — Собственной персоной, только слегка потрепанный. Как вы обзавелись этими ранами? Где нашли сообщников? Чего ради они пошли за вами? Чего вы хотите? И главное — как вы выжили?

«Выжили». Значит, речь о ком-то, кого гильдмейстеры до сих пор считали мертвым.

Стоп, а не может это быть…

— Кто сказал, что я выжил? — усмехнулся Лаочер. Лицо его исказилось. Раны мешали видеть, что отражалось на нем. Что-то темное, злое, горькое. Застаревшее, но не омертвевшее, рвущееся на поверхность с желанием безудержно веселиться или так же безудержно убивать. — Я погиб вместе со своей гильдией восемьдесят пять лет тому назад… или у вас теперь годы называют циклами? Впрочем, не имеет значения… Неужели вы думаете, что я мог бросить своих подчиненных?

Васселен прерывисто вздохнул.

— Ларадер, — он снова почти шептал, будто ему было трудно говорить, — это вопрос к вам. Аномалии посмертия. Как вы могли не разобраться?

Лаочер засмеялся негромко и весело, как смеются над проделками маленьких детей.

— Не будьте так строги к нему. Бедняга просто не сталкивался с подобной магией, спасибо Мелли, — он оглянулся, посылая женщине в кресле наигранно пылкий взгляд. — Ты очень способная ученица, малышка. Но все-таки поумерь давление, иначе они свалятся без чувств. Будет досадно.

— Это так заметно? — разочарованно прозвучало из полутьмы. Женщина нервно завозилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Заметно. Не расстраивайся. Даже с самыми способными учениками бывает много хлопот.

— С любимыми пациентами тоже, — с едва заметной ехидцей парировала Мелли.

Эта глуповатая болтовня, пусть и не предвещающая ничего хорошего, подействовала отрезвляюще. Эвелина встряхнулась и поняла, что до сих пор сидела неподвижно, зачарованно слушая разговор Лаочера и Васселена. Как под гипнозом.

Она попыталась заставить себя думать. Гильдмейстеры снова слабели, Мелли применяла какие-то странные чары, как будто и женские, но их концентрация… Что-то боевое. Наверное, Лаочер учил ее этому. Но что, если попробовать…

Очень осторожно, прикрыв глаза и стараясь не допустить, чтобы они засветились, Эвелина скосила взгляд сначала влево, потом вправо. И принялась медленно и аккуратно ткать между Мелли и гильдмейстерами невидимую защитную завесу.

 — Проклятие… — выдохнул Дальтер.

— Что, удобный момент для нападения? — небрежно поинтересовался Лаочер. — Я знаю.

От Мелли он все-таки отвернулся. Пациенты? Что она говорила о пациентах? Если он был главой повелителей снов, а она его выходила, все равно нестыковки никуда не девались. Прошло больше восьмидесяти лет. К тому же Лаочер сам сказал, что мертв.

Что он такое?

— Вы призрак? — не выдержала Эвелина. И сразу поняла, что лучше бы она помалкивала. Пальцы отца судорожно сжались на ее плече. Васселен бросил досадливый взгляд в ее сторону. О Бездна, привлекла внимание этой твари!

Лаочер поморщился.