Огненная Арка

— Глупая девочка, — буркнул он чуть задумчиво. Точно размышлял, убивать ее или нет. Эвелина в панике усилила собственную защиту, понимая, что против его магии она вряд ли подействует, прижалась к отцу, глаза у того слабо засветились и погасли… Резкое движение в ряду гильдмейстеров выдало Аджарна.

— Он не совсем призрак, — глухо сказал Ларадер. — Он как-то восстановил свое тело… Не иллюзия ли? С иллюзиями мы уже сталкивались.

— Нет, скорее эти чары имеют ту же природу, что и наши двойники, — послышалось от Аджарна. Если он пытался переключить внимание Лаочера с Эвелины на себя, то ему это удалось как нельзя лучше. — Допустим, эта парочка и есть наши пришлые. Они могут захватывать тела, это мы уже видели. Что мешало создать двойника Лаочера, убить его и вселиться в мертвое тело?

Судя по вытянувшимся лицам Мелли и Лаочера, Аджарн попал в точку.

И сейчас должен был поплатиться за это.

Лаочер первым взял себя в руки. Беспечно улыбнулся и сказал легкомысленно:

— Приятно общаться с понятливым собеседником. Все было не совсем так, но близко, очень близко…

— Зови остальных, — посоветовала Мелли. — Хватит болтать.

— Успею, — отмахнулся Лаочер. — Мне интересно, что и как они успели раскопать.

— Тогда умолкаем, господа, — Аджарн из последних сил изображал насмешку. — Пока мы молчим, мы живы.

— Не надейтесь. У гильдии снов немало способов вытянуть нужную информацию.

— Но вы — призрак гильдмейстера снов! Живой, захвативший тело, возродившийся… кх-х… с помощью какой-то чуждой магии, но призрак! — прохрипел Ларадер. — Вы не способны на это!

— Идиот, — еле слышно прошипел отец. Но Лаочер отреагировал без агрессии.

— Так было до нашей встречи с Мелли, — неожиданно мирно признался он. — Не имеет значения. Жаль, что все старые гильдмейстеры уже умерли… неудачники. Но вы, господа, тоже входите в совет. Кстати, вы заметили, что я ничего от вас не требую?

— Вы хотите мести? — уточнил Дальтер.

— Да. Я хочу мести.

 Лаочер сощурился в гримасе предвкушения.

— Я хочу мести, и мне плевать, что я прекрасно знаю, кто на самом деле виноват в нашей гибели. К тому же… Это вы, кажется, — он уставился на Аджарна, — сожгли двух моих людей?

— Не только. Помнишь, сколько всего они успели натворить? — прошелестела Мелли. — Все они, Карвран. Только в их совет гильдмейстеров теперь входит еще один человек. Женщина. Здесь ее нет. Эта девчонка — не из их числа.

— Закончу с ними — доберемся и до женщины, — пообещал Лаочер. — Итак, господа, все еще не хотите делиться информацией, как вы догадались, кто стоит за иллюзиями?

Эвелина продолжала удерживать защитную пелену, слушая вполуха. Потом попробовала усилить ее.

Мелли, отвлекшись на разговор, не замечала.

Еще немного времени… Еще ненадолго занять этого безумца разговорами, тогда гильдмейстеры успеют восстановить силы! Вот отец уже что-то заметил и со смесью страха и восторга взглянул на Эвелину. И, кажется, понял, что делать!

— А раны откуда? — поднял он глаза на Лаочера. — У призраков их быть не должно.

Эвелина выдохнула с облегчением: связной портал, который начал создавать Лаочер, развеялся. Мертвый гильдмейстер снов опять смотрел на Мелли.

А действительно, почему раны? Если призрак — это лишенная тела личность… Свою прижизненную внешность он сохраняет, потому что привык воспринимать себя таким. Любительницы краситься идут в посмертие с лицом, навечно застывшим в маске из пудры, помады и туши, а старики нередко возвращают облик своей молодости, потому что так и не смогли привыкнуть к морщинам и седине… Это, конечно, если задерживаются на земле призраками.

Почему они задерживаются и что ждет за гранью жизни, пока не могли выяснить даже духоловы.

— А вы в курсе, какими заклинаниями нас уничтожали? — недобро скривился Лаочер. — Да, Васселен, вижу, в курсе… наследнички. Признаться, разочарован, что часть наших знаний попала к вам, а вы так и не сумели ими распорядиться. Магия всесожжения, помните? Жертву заковывают в кокон из чар, которые невозможно ни развеять, ни снять, пока они не разъедят тело, не оставив даже костей. Лужицы перетертой биомассы потом собирали в пакеты и хоронили в саркофагах. Позже хоронить стало некому. А еще эта магия пригвождает душу к телу. И разъедает личность тоже, чтобы не дать жертве вырваться хотя бы призраком. Мне и еще некоторым повезло, мы вырвались… а вот как именно, вас уже не касается. Оттого и раны. Это раны на душе, которые не заживают. Кстати, до чего сентиментально звучит! — хмыкнул он и снова усмехнулся, бессознательно проводя ладонью по прилизанным волосам. Эвелина заторможенно следила за его рукой. На тыльной стороне кисти тоже алели раны. Будто кто-то сдирал кожу неровными клочьями и бросил, не закончив.

— Если раны на душе, — произнес Аджарн, — то почему они оказались и на захваченном теле?

— Возьми на себя Лаочера. И не отпускай щит! — вдруг прошептал отец на ухо Эвелине.

Тело пронзил электрический разряд. Попытка всего одна.

— Давай! — выдохнула она в ответ. И, собрав силы, обрушила на Лаочера всю мощь Арки, какую смогла удержать.