Огненный крест. Бывшие

«Последнее дело на земле» — называет свои хлопоты по созданию Добровольческой Армии Алексеев.

Он заболевает воспалением легких. Сердце не выдерживает, и 8 октября все того же, 1918 г. Михаил Васильевич умирает, пережив Корнилова на неполных шесть месяцев. Был ему 61 год. Мера дела его исполнена, и душа чиста перед Богом.

Из интервью дочери генерала Алексеева Веры Михайловны журналу «Европа+Америка» (1991, № 2):

«Отец скончался 25 сентября 1918 г. (по старому стилю). Тогда все считали его стариком, а ведь ему исполнился только 61 год. Его изнурила война, колоссальная ответственность лежала на нем. Особенно тяжелым был 1915 год, когда немцы предприняли четыре страшнейших наступления и надо было спасать армию. Правда, Польшу пришлось почти всю оставить, но армия не была уничтожена, чего хотели добиться немцы. Отец ночами не спал, почти не ел, держался на одном черном кофе. И это окончательно подорвало его здоровье, у него открылась болезнь почек…

Сначала мы захоронили его в Екатеринодаре. А когда уезжали в Югославию, то с благословения владыки Антония вывезли тело отца в Белград. Мы очень боялись, что с ним сделают то же, что и с телом генерала Корнилова. Знаете, наверное, эту историю? После гибели Корнилова его тело хотели захоронить как полагается… но так получилось, что генерала пришлось похоронить в поле, и план этого места был зарисован. Кто-то из местных жителей выдал это место большевикам. Они выкопали тело Корнилова, привезли в Екатеринодар, издевались над ним, а потом то ли сожгли, то ли из пушки выстрелили… Поэтому мы увезли тело отца. В Белграде удалось купить могилу и поставить отцу памятник… Отцу сооружен еще один памятник — в Париже, на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Памятник алексеевцам и генералу Алексееву…»

«Памятник алексеевцам и генералу Алексееву».

Остается добавить, что, когда Вера Михайловна давала это интервью весной 1991 г., ей был 91 год. «Я живу Россией», — сказала дочь основателя белого движения.

«…Выдал это место большевикам» — все доносим, выдаем, предаем, растлеваем, лжесвидетельствуем… Да что же это? Когдарус-ские распрямятся, гордо вскинут головы и предпочтут смерть за правду и Родину, но не бесчестье и похлебку безродной рабочей силы?

Русь!

Ледовое побоище. Куликовская битва. Полтавское сражение. Бородино!..

Молодая Россия!

Белое дело на Юге России принимает генерал Деникин.

Летом 1918 г. белые осваивают часть Северного Кавказа, в основном Кубань. Здесь командует кавалерийской дивизией генерал Врангель. Здесь его едва не зарубят. Он останется один перед красными всадниками, положившими семерых его офицеров и одного солдата. У барона не окажется ни пистолета, ни шашки. Пробежав по пахоте, он чудом успеет уцепиться за санитарную линейку. Красные было пойдут в погоню, но отстанут. Совсем рядом собирались белые сотни…

С кубанскими казаками армия подрастет аж к 35 тыс. штыков и сабель. Костяк ее — соединения под командованием отважного генерала Кутепова (сначала — дивизия, после — корпус). Эту дивизию (корпус) составляют «именные» полки: Алексеевский, Корниловский, Марковский и Дроздовский.

Полковник М. Г. Дроздовский прибыл в Добровольческую Армию походным порядком с бывшего Румынского фронта (внушительный отряд офицеров в 1100 штыков, как тогда выражались). Дроздовцы прибыли к завершению Ледяного похода — 8 мая 1918 г. Весь отряд тут же по приказу Деникина брошен в бой. Это было как знамение Божие, как щедрость Создателя. Вот-вот должна захлестнуться петля на шее белых — нет резервов, нет базы. И вдруг мощный кулак из фанатично убежденных воинов, да каких! Каждый прошел боевое крещение, знал риск, был ранен, имел награды. Это были не штабные шаркуны и не думские ораторы, а железные воины.

Дроздовский был исключительным человеком. И внешность его запоминалась, просто так не могла затеряться в памяти.

В те отяжелевшие от крови месяцы он был худощаво строен. Из-под козырька офицерской фуражки смотрели умные серые глаза за щегольским пенсне. Сама фуражка — замятая, с армейским шиком. В худоватом, удлиненном лице и посадке головы — выражение непреклонной воли. Во всем облике было что-то от коршуна. Знал этот боевой офицер цену риску, страданиям и воле.

Генерал Дроздовский (а он был произведен Деникиным в генералы) будет ранен. Рана даст осложнение, и в 1919 г. он умрет. Имя его станет носить один из лучших полков белой гвардии.

«Продолжая наступление, дивизия (ею командовал Врангель. — Ю. В.) 28 октября подошла к станице Сенгилеевской, — рассказывает Петр Николаевич Врангель. — Противник, разбитый и подавленный предыдущими боями, оказывал слабое сопротивление и ночью, прикрывшись арьергардом, отошел на Ставрополь. 30 октября мои части подошли к Ставрополю и к вечеру закрепились на опушке леса к западу от города…