Океан славы и бесславия. Загадочное убийство XVI века и эпоха Великих географических открытий

Все желающие могли и дальше пребывать в своем неприятии, потому что имелся готовый козел отпущения для такого разочарования – в лице самого посла Матфея. Начнем с того, что Матфей в реальности был не эфиопом – об этом свидетельствовала его бледная кожа, – а армянином, представителем того необычного народа без государства, который стал значительной силой на Востоке (как евреи на Западе), выстраивая связи, соединявшие мир. Дамиан остался верен своему юношескому знакомству и утверждал, что королева Ылени послала Матфея, а не эфиопского дворянина именно из-за качеств, которые делали его идеальным посредником – не в последнюю очередь благодаря свободному владению арабским и персидским языками, что позволило ему пробраться через мусульманский Аден к португальской миссии в Гоа, маскируясь под торговца и (по забавному выражению Дамиана) делая себя турком среди турок. Однако вскоре после его появления в Гоа поползли слухи, что он вовсе не посол, а какой-то чужак, похитивший своих спутников-абиссинцев. Это оправдывало отвратительное обращение с Матфеем по пути из Гоа в Лиссабон, на которое он горько жаловался после прибытия в Португалию, а также вооружало аргументами тех, кто хотел дискредитировать его рассказ об Эфиопии. В конце концов выяснится (с определенной помощью самого Дамиана) более сложная истина – Матфей действительно являлся эмиссаром, но представлял всего лишь одну из двух враждующих группировок при эфиопском дворе, но пока попытка Дамиана познакомить Европу с эфиопской культурой опиралась на зыбкую почву. Вскоре у него появится эфиопский источник, от которого будет трудно отмахнуться, а вместе с ним и шанс впервые поссориться с португальскими религиозными авторитетами. Однако на тот момент Дамиан имел возможность свободно погружаться в мир, в котором существовали эфиопы и лапландцы, Иероним Босх и вокальная полифония – новые чудеса, которые заставляли Европу вращаться, и никто не понимал, куда все упадет[86].

VI

Деградировавшие

Путешествие Камоэнса в Индию началось неудачно, а дальше становилось еще хуже. Еще до того как флот покинул Лиссабон, судно S

ão Antonio загорелось во время погрузки, в результате чего караван сократился до четырех кораблей – Santa Maria da Barca, Santa Maria do Loreto, Concei

ção и флагман S

ão Bento. Эти четыре судна отправились в путь по стандартному маршруту в Индию, проложенному Васко да Гамой в 1497 году и позволившему португальцам наконец-то преодолеть застой плаваний по Восточной Атлантике. На протяжении большей части столетия идея обогнуть Африку реализовывалась мучительно медленно: хотя многочисленные древние историки рассказывали о греческих, финикийских и даже египетских экспедициях, которые прошли от Гибралтара до Красного моря, их методы и маршруты не сохранились, и португальцы продвигались на юг маленькими шажками. При этом они оставляли падраны – каменные столбы с крестами, привезенные из Португалии и возвещающие об «открытии» этих земель на латинском, португальском и арабском языках – в современной Анголе в 1483 году, на мысе Кейп-Кросс (Намибия) в 1486 году и на мысе Доброй Надежды в 1488 году. Возможно, установка этих монументов была вдохновлена привычкой ливийских берберов воздвигать столбы с надписями на местном языке, чтобы заявить о своих притязаниях на территорию, а использование португальцами арабского языка дает понять, кто, по их мнению, мог бы оспорить их притязания. Надпись на столбе, водруженном в устье реки Конго в 1485 году, гласила:

В год bjMbjclxxxb (6685) от сотворения мира и от Христа llllclxxxb (1485) прославленный король Португалии Жуан II повелел открыть эту землю, и этот падран поставлен Диогу Каном, его дворянином.

Однако какова бы ни была достоверность классических историй, которыми вдохновлялись португальцы, ни одна из них не намекала на контринтуитивный трюк, превративший плавание вокруг Африки из предмета героической легенды в обычное, пусть и не совсем обыденное событие. Оказалось, что убийственной медлительности прибрежного плавания в изнуряющей жаре с быстрым убыванием припасов можно избежать, отойдя достаточно далеко в Атлантику, чтобы поймать течения, направляющие корабли к мысу Доброй Надежды – настолько далеко в Атлантику, что корабли, направлявшиеся в Индию, вскоре наткнулись на Бразилию[87].