Охота на крокодила

Придерживая руль правой рукой, левой Ковалев потянулся к карману на спинке моего сиденья и извлек из-за моей спины прозрачную пластиковую папку.

– Я вам тут решил облегчить жизнь напоследок. Вот список туристов, которые сегодня пойдут с вами в Японию.

Я вынул из папки две страницы с поименным списком и паспортными данными моих сегодняшних спутников, которые мне, естественно, ни о чем не говорили.

– Я наших паспортистов напряг. Они пробили всех по своим базам: никто из них в Японии никогда не был. Сегодня с вами плывут три организованные группы: тридцать пять человек из Хабаровска, двадцать пять – из Уссурийска и семеро – из Тынды. Неорганизованных туристов нет ни одного. И вам с этим сильно повезло, поскольку неорганизованные туристы, как правило, – это гнущие пальцы миллионеры от краба или от леса, которые едут к вам в сопровождении либо законных жен, мечтающих о японских жемчугах, либо сами понимаете кого, мечтающих о том, чтобы их спутник побыстрее развелся со своей кикиморой и осчастливил ее саму законным браком.

– Вот спасибо вам, господин Ковалев!

Бескрайняя ковалевская доброта меня действительно обрадовала, но тут я вспомнил еще об одном.

– А девицы легкого поведения как же? Их что, на рейсе не будет? В Отару их кое-кто ожидает…

– Они приедут, приедут, пусть ваши клиенты не беспокоятся. Они есть в каждой из этих групп. По моим сведениям, их всего семь. Все они зарегистрированы как члены организованных групп. Они правда ездят к вам вполне легально.

– Ездят легально, чтобы заниматься нелегальным, – заключил я.

– Именно. Так что пускай ваши турагенты не удивляются, когда в автобусы в порту сядут не шестьдесят семь человек, а только шестьдесят. У семерых «появится» высокая температура или расстройство желудка, и в Саппоро они не поедут… Кстати, если не секрет, каков ваш план действий по прибытии в Отару?

– Раз ни одного «повторного» туриста в группах нет, дам команду своим и пограничникам выпустить их всех на берег, а вот экипаж я попрошу Кротова задержать на судне.

– А Като и ганинские дедушки как?

– Вообще-то дедушки мне не нужны, но они и Като – это единая группа наших бесславных ветеранов. Так что им всем вместе с катовскими Сато и Мацуи тоже придется задержаться на борту. Ну и Ганину, разумеется, тоже.

– Шмон будете Като устраивать?

– Не я, а пограничники с таможней. Но под моим неусыпным наблюдением.

– А вдруг Като подмогу себе с берега вызовет? Кого-нибудь из его высокопоставленной «крыши», которая повыше ваших полномочия имеет?

– В теории это возможно, но, господин Ковалев, в Японии у нас такие штуки редко проходят. Если даже, скажем, лично мэр Отару попросит нас не мучить досточтимого Като, он будет послан нами или даже конкретно мною куда подальше.

– Завидую вам! Какие у вас в Японии чистые, невинные нравы!.. А вдруг вы у Като ничего не найдете? Ни «крокодила», ни ствола, из которого по вам здесь шмаляли?

– Тогда он будет отпущен на родной берег, не обремененный никакими обязательствами перед нашей, как юридически подкованный Ганин любит говорить, Фемидой.

– Кого из экипажа подозреваете?

На этот вопрос я ответить не успел – да и отвечать, честно говоря, было нечего. Ковалев остановил «Паджеро» на пирсе, напротив «Анны Ахматовой».

– Ну, вот, доставлены в целости и сохранности. Рад был знакомству! Счастливого плавания, товарищ японский майор!

Ковалев пожал мне руку, и мне даже стало немного грустно, что мы расстаемся.

– Взаимно, товарищ российский майор, – откликнулся я. – Может, когда-нибудь наши дорожки еще раз пересекутся.

– «Позарастали стежки-дорожки…» – пропел у меня за спиной ганинский баритон. – Так вот, значит, Такуя, как! Я тебя в гостинице ищу, среди дедов своих панику сею – они с четырех утра на чемоданах сидят, на свой философский пароход опоздать боятся, – а ты на личном лимузине в порт отправился и мне об этом ни устно, ни письменно не доложил!.. Здрасьте, Виктор Васильевич!

– Приветствую, господин Ганин! Или Ганин-сенсей… Как вам поездка? – поинтересовался Ковалев.

– «Господин» вполне себе сойдет, хотя «сенсей», конечно, посолиднее, поувесистее будет. А так все было замечательно! Очень насыщенная поездочка получилась. Много всего переделать-пересмотреть-перечувствовать удалось, на собственных костях и мышцах тоже.

Ганин повел плечами и выдавил на лице некое подобие болезненного взгляда.

– Ну, главное дело сделали, да? – указал Ковалев на тянущихся муравьиной нитью по направлению к судну ганинских дедушек.

– Так точно! Прах собран, костер потушен, после нас никаких разрушений не зафиксировано.

– Ну, если не считать двух маленьких дырочек в лобовухе «Патрола», – лукаво улыбнулся Ковалев в мою сторону.

– Каких дырочек? – не понял Ганин.

– Это я ему, – кивнул на меня Ковалев.

– Это он мне, – пояснил я Ганину.

На это, как всегда, ни к селу ни к городу сенсей произнес:

– Нет, это варенье… Хворост… Хво-рост…

– Кино старое советское любите, да? – заметил Ковалев.

– Очень. Особенно про любовь и измены.