Охота на Лиса

– Здесь, капитан, – комкрыла широким шагом шел к ней от носового лифта вдоль строя остывающих истребителей, замерших на полосе с минимальными интервалами. – Не рычите на парня.

– Сэр, я требую немедленно поднять спасательные боты ! Мои люди…

– Капитан Соколова, смирно ! – гаркнул Харпер.

– Это и мои люди, Лена, – добавил он тихо, когда она вытянулась перед ним. – Давай отойдем.

– Сэр, почему не поднята ПСС ? Уже час назад можно было…

– Нельзя. Нельзя, Лена. Мы физически не можем поднять боты.

– Но почему ?..

– Кормовой лифт сильно поврежден. Слава богу, успели опустить торпедоносцы на ангарную, иначе повесить новые торпеды не удалось бы. Эвейнджеры мы обслужили, сейчас их поднимают на внешнюю. Единственным оставшимся носовым лифтом. Рапиры будут обслужены прямо здесь. Люди на руках доставляют ваши Мурены с ангарной, понимаешь ? Как только вы с ударной эскадрильей взлетите, мы сможем поднять ПСС. Но не раньше.

– Сэр, может быть мы сами ?.. Если вы выделите пару Эвейнджеров, мы с ведомым сопроводим их до места боя. Вы же знаете, спасательная операция возможна, торпедный отсек вмещает несколько человек в скафандрах. Наверняка есть выжившие, возможно раненые…

– Елена Андреевна, пойми, еще ничего не кончилось. У нас есть полтора-два часа до следующей атаки. И нам понадобится все, что есть. Даже если они не атакуют, вы почти наверняка нарветесь на патруль истребителей в зоне недавнего боя. Поэтому…

– Но…

– Слушайте приказ, капитан. Летному составу полчаса на отдых и приведение себя в порядок. Через тридцать минут занять места в кабинах и быть готовыми к немедленному старту.

– Коммандеру Харперу, – ожили динамики внутренней инфосистемы корабля, – срочно прибыть в БИЦ !

* * *

Жанет мрачно покосилась на спящего Ивана. Час назад он сказал, что свою работу сделал, система РТО сканирует в автоматическом режиме, мешать ей никак нельзя, разбуди если что. И тут же затемнил стекло шлема и замер. Похоже, этот воин мог давить на ухо в любом месте и в любой ситуации. «Возможно, это свойственно русским», – подумала она. Это же их поговорка – «солдат спит, служба идет» ? Наверно, в их русских учебках спать вообще не принято. Вот они и отрываются, вырвавшись в действующую армию. Хотя другие русские вроде так не спят. А с другой стороны, много она знает этих русских ?.. Тем более спящих…

Мысли текли неспешно, под стать окружающей обстановке. Но совсем недавно она с ужасом смотрела, как у борта «Либерти» вспухают два ослепительных шара, авианосец как будто натыкается на огромную стену, вздрагивает всем корпусом, и из безобразных оплавленных пробоин вырывается шлейф обломков вперемешку с какими-то ошметками, которые, вполне возможно, только что были живыми людьми. «Либерти» накренилась на левый борт и покатилась в сторону, вываливаясь из ордера эскадры и медленно переворачиваясь. Хокай шел с небольшим превышением над строем, и то, что творилось с огромным кораблем, было видно даже без оптики. Сразу погасли факелы обоих двигателей, все огни, и ей показалось, что авианосец получил смертельный удар. Иван, правда, заверил ее, что все фигня, и если реакторы не взорвались и прочный корпус не разломился, то все будет в ажуре, и вообще отставить кипиш. Она, конечно, опять на него наорала. Потом поняла, что не права, и извинилась. И то, и другое он воспринял со слоновьим спокойствием. И уснул, паразит.

А она сидела будто в первом ряду какого-то невозможного театра и смотрела, как медленно оживает корабль, уже несколько лет бывший ее домом. Сначала зажглись навигационные огни: красный и зеленый по бортам и белый на корме. Потом ходовой мостик осветился изнутри каким-то странным зеленоватым светом, который постепенно становился белым. Ярким разрядом вспыхнули эжекторы левого двигателя, за ним вытянулся голубоватый плазменный шлейф, и «Либерти» начала медленно возвращаться в строй, отрабатывая дюзами ориентации. Стволы ПКО, в момент удара развернутые на правый борт и замершие при отказе реактора, вернулись в походное положение. Кинетические орудия втянулись в корпус. В глубине главной летной палубы заморгали вспышки дуговой сварки. И, наконец, спустя сорок минут корабль начал окутываться муаром силового поля.

Жанет проводила взглядом заходящие на посадку Рапиры и подумала, что, в целом, не все так плохо, как могло бы быть.

Это через несколько минут подтвердил вышедший на связь заместитель РП. Да, есть погибшие и много раненых, но корабль жить будет, хотя и не весь. Например, правый двигатель, похоже, починится только в доке, навигаторы считают курс на калькуляторах, внутреннюю сеть колбасит, поэтому телеметрию РТО они принять не могут и когда смогут – пока непонятно. Так что если что – кричите. После чего приказал Хокаю-два садиться на основную «если сможет втиснуться», а лейтенанту Родригес стоять на стреме и всячески охранять «эту нашу богадельню».

– Блип, – громко сказал кто-то справа. – Блип-блип !

Жанет изумленно уставилась на Ивана, но тот сохранял абсолютную неподвижность, и стекло его шлема оставалось все так же поляризованным.