Охота в атомном аду

– Мы двигались впереди главных сил по шоссе, на запад. Ночью нам и ещё нескольким подразделениям сводного отряда поступил приказ командования – действовать в отрыве от основных отрядных сил. А конкретнее – повернуть на юг. После чего, до полудня, занять этот аэропорт Энсхейм и до наступления темноты удерживать взлётные полосы и топливные склады. И быть готовыми к приёму наших самолётов…

– Каких таких самолётов? – сильно удивился я. Под что такое могли приказать захватить аэропорт со всеми его запасами горючего? Очередная загадка…

– Не могу знать, товарищ капитан! Нам не сообщили, каких именно, когда и зачем!

– Кто передал этот приказ, командир вашего сводного отряда?

– Да, но он сообщил нам, что приказ поступил по радио, напрямую из штаба Западного фронта.

– Какого фронта? – ещё больше удивился я.

Интересно, а что подобный штаб мог представлять собой сейчас? Несколько КУНГов и КШМ, большая часть радиооборудования которых уже сдохла от электромагнитных импульсов, а офицеры вообще не владеют обстановкой, поскольку связи нет, самолёты не летают, и атомные бомбы падают на войска с пугающей периодичностью? Если так, то подобный штаб мог спокойно рисовать стрелочки на картах и приказывать ещё оставшимся сводным отрядам брать Париж или форсировать Ла-Манш, не понимая, чем он реально командует и что в этот момент происходит на фронте…

– Со вчерашнего дня Группа Советских войск в Германии именуется «Западный фронт»! – чётко доложил лейтенант Король. Ну хоть это он знал точно…

– И кто именно отдал этот приказ?

– Мне сообщили, что некий полковник Бдюков из штаба Западного фронта!

Блин, оказывается, даже не генерал. Что, весь старший комсостав, все эти солидные маршалы и генералы армий уже накрылся медным тазом, превратившись в дым и пепел? И интересно, где этот пресловутый «штаб фронта» находится географически… Хотя такого лейтёха точно не мог знать…

– И вы сунулись сюда без разведки? – уточнил я. – Проигнорировали и простую разведку, и радиационно-химическую?!

– Никак нет, товарищ капитан! Нам изначально были приданы две машины химразведки. Они ушли вперёд вместе с обычными разведчиками. Всё время были на связи. А потом в какой-то момент связь с ними неожиданно прервалась и больше не восстановилась…

– И что вы тогда?

– Остановились. Пытались связаться с разведкой, но тщетно. Потом очень долго не было связи и с подполковником Гореглядом. Наконец он вышел на связь и передал приказ – продолжать выполнять задачу любой ценой, действуя по обстановке, с учётом возможной радиационной и химической опасности в районе Саарбрюкена. Мы надели индивидуальные средства защиты и двинулись дальше. По дороге стали натыкаться на брошенный транспорт и трупы. По мере приближения к городу и аэропорту количество мертвецов росло… А что здесь вообще случилось, товарищ капитан?

– Если в двух словах – здесь применили зарин. Предположительно – англичане или канадцы. Точнее не скажу, поскольку здесь нужна толковая химразведка с соответствующей аппаратурой экспресс-анализа, которой ни у нас, ни у вас, как я понимаю, нет. Но поскольку этот нервно-паралитический газ быстродействующий и не стойкий, сейчас тут уже вполне безопасно… И какими силами вы сюда выдвинулись, лейтенант?

– Моя усиленная батарея…

– И всё?

– Нет. Чуть позже должен подойти авангард. Две сводные роты. Танковая и мотострелковая.

Лично меня в этом ответе опять напугало слово «сводные», поскольку под этим термином могли скрываться не роты полного состава, а вообще непонятно что, например один танк и два грузовика с автоматчиками…

– И что вы собираетесь делать дальше, товарищ лейтенант?

– Мои связисты передали и продолжают передавать в эфир, что мы на аэродроме. Правда, подтверждения о том, что штаб сводного отряда принял эту информацию, пока нет. Они нас могут и не слышать. Помехи просто чудовищные…

Эх, если бы только помехи… К настоящему моменту этот самый «сводный отряд» мог запросто нарваться на какое-то аналогичное натовское воинство. При этом противника могло быть больше, и он мог оказаться быстрее и проворнее, предварительно окопавшись и начав стрелять первым, не давая при этом промахов. Так что была большая вероятность, что этот неведомый мне подполковник Горегляд в момент нашей с лейтенантом беседы уже вполне мог перейти в состояние трупа. Как, впрочем, и весь его штаб… Но лейтёхе я про это говорить вслух не стал, было видно, что ему и без того хреново…

– Ну так а чего же вы хотели? – сказал я вместо этого с максимально утешительной интонацией. – Ведь радиация, электромагнитный импульс и прочее. Сейчас практически ни у кого радиосвязь нормально не действует, а местная проводная оборвана, да и электричества нигде уже нет… То есть, если я вас правильно понял, будете любой ценой выполнять полученный приказ? Займёте оборону вокруг аэропорта и будете ждать эти самые непонятные самолёты?

– Ну, в общем, да, товарищ капитан…

– Думаете – справитесь?

– Не знаю, ёпт… Но приказ есть приказ… – ответил Король, уставившись в бетонку под ногами.