Оливер Твист

Можно было понять, что мистеръ Бембль сосредоточилъ цлый вкъ блаженства въ короткомъ промежутк восьми недль, но вздохъ… какъ много говорилъ этотъ вздохъ!

— Я продалъ себя, — продолжалъ мистеръ Бемблъ ту же нить размышленій:- за шесть чайныхъ ложекъ, сахарные щипцы, молочникъ, небольшое количеетво подержанной мебели и двадцать фунтовъ стерлинговъ наличными. Я пошелъ по дешевк. Дешево, очень дешево!

— Дешево! — закричалъ надъ ухомъ мистера Бембля визгливый голосъ. — Да за тебя сколько ни заплати, все будетъ дорого. Господь свидтель, я то ужъ за тебя заплатила втридорога!

Мистеръ Бембль обернулся и увидлъ свою очаровательную подругу жизни, которая, не вполн понявъ уловленныя ею слова его стованій, произнесла послднее замчаніе наугадъ.

— Сударыня! мистриссъ Бембль! — сказалъ мистеръ Бембль съ вразумительной строгостью.

— Ну?

— Будьте добры взглянуть на меня, — произнесъ мистеръ Бембль, устремляя на нее пристальный взоръ. (Если она устоитъ противъ такого взгляда, — сказалъ мистеръ Бембль про себя:- то она устоитъ противъ чего угодно. Этотъ взглядъ всегда оказывалъ дйствіе на богадльниковъ; если онъ не совладаетъ съ нею, значитъ моя сила исчезла).

Достаточны ли весьма маленькіе глаза для укрощенія богадльниковъ, которые, питаясь очень легкой пищей, не отличались воинственностью, или же мистриссъ Корней (бывшая) особенно была вынослива по части орлиныхъ взоровъ — эти вопросы остаются открытыми. Но фактъ тотъ, что кастелянша ничуть не была побждена грознымъ взглядомъ мистера Бембля, но, напротивъ, отнеслась къ таковому съ большимъ пренебреженіемъ и даже разразилась хохотомъ, звучавшимъ вполн искренно.

Мистеръ Бембль, мене всего ожидавшій этого, сначала не врилъ ушамъ, а потомъ былъ ошеломленъ. Вскор онъ впалъ въ прежнее сосгояніе и не отрывался отъ своихъ думъ, пока опять не былъ потревоженъ своей половиной.

— Ужъ не собираешься ли ты тутъ сидть и сопть цлый день? — спросила мистриссъ Бембль.

— Я буду сидть здсь до тхъ поръ, пока сочту это нужнымъ, сударыня, — отвтилъ мистеръ Бембль. — И хотя я сейчасъ не соплъ, но я буду сопть, звать, чихать, смяться или кричать, какъ мн вздумается. Таковы мои права.

— Твои права? — усмхнулась мистриссъ Бембль съ невыразимымъ презрніемъ.

— Именно такъ. Право мужчины — повелвать.

— А въ чемъ же права женщины, скажи ты мн на милость? — вскричала вдова мистера Корнея.

— Въ повиновеніи, сударыня, — громовымъ голосомъ произнесъ мистеръ Бембль. — Твой несчастный покойный мужъ долженъ былъ научить тебя этому, и тогда, быть можетъ, онъ былъ бы еще живъ. Бдняга! Я хотлъ бы, чтобы онъ жилъ еще.

Мистриссъ Бембль, увидвъ сразу, что наступилъ ршительный моментъ и что ударъ нанесенный той или другой сторон, окончательно, разъ навсегда, выяснить вопросъ о господств, - тотчасъ же, какъ услышала это напоминаніе о покойномъ, упала въ кресло и, громко воскликнувъ, что мистеръ Бембль — жестокосердное животное, отдалась пароксизму слезъ.

Но не слезами можно было пронять душу мистера Бембля; его сердце было непромокаемо. Какъ касторовая шляпа, которую можно мыть, улучшается посл дождя, такъ и его нервы становились крпче и выносливе, благодаря потокамъ слезъ, которыя, являлись признакомъ слабости, а слдовательно, до извстной степени, и его могущества, наполняли его удовольствіемъ и сознаніемъ своего достоинства. Онъ созерцалъ свою благоврную съ чувствомъ большого удовлетворенія и поощрительно совтовалъ ей плакать какъ можно сильне, такъ какъ, по заявленію авторитетныхъ лицъ, подобное упражненіе весьма полезно для здоровья.

— Это расширяетъ легкія, омываетъ лицо, упражняетъ глаза и успокаиваетъ душу, — сказалъ мистеръ Бембль. — Выплачься, пожалуйста!

Произнеся эту шутку, мистеръ Бембль взялъ въ вшалки свою шляпу, надлъ ее, съ нкоторой заносчивостью надвинувъ на одинъ бокъ, какъ подобаетъ человку, надлежащимъ образомъ установившему свое первенство, засунулъ руки въ карманы и направился къ двери, олицетворяя всею фигурой непринужденность и довольство собой.

Но бывшая мистриссъ Корней попробовала прибгнуть къ слезамъ лишь потому, что он были мене хлопотливы, чмъ работа кулаками, и была вполн подготовлена къ этому послднему мропріятію, въ чемъ мистеръ Бембль вскор и убдился.

Прежде всего раздался какой-то тупой звукъ и въ то же мгновеніе его шляпа внезапно отлетла въ противоположный конецъ комнаты. Посл такого предваренія, обнажившаго его голову, опытная дама, крпко обхвативъ одной рукой его шею, другой качала сыпать ему на голову ударъ за ударомъ (обнаруживая при этомъ немалую силу и ловкость). Затмъ она ввела въ дло нкоторое разнообразіе, царапая ему лицо и таская его за волосы, и, наказавъ его въ той мр, какая ей казалась соотвтственной полученному оскорбленію, она швырнула его на стулъ, который къ его счастью какъ разъ стоялъ поблизости, и предложила ему опять заговорить о своихъ правахъ, если онъ посметъ.

— Вставай! — повелительно крикнула мистриссъ Бембль:- и убирайся отсюда вонъ, иначе ты заставишь меня ршиться на что нибудь отчаянное!