Он приходит по пятницам

Общее направление их мыслей определялось смертью Нины и их стремлением связать это событие с общей – несомненно, криминальной – ситуацией, сложившейся к этому моменту в НИИКИЭМСе. Первую скрипку в их разговоре играл Костя, пытавший что-то сформулировать и сделать из этого определенные гипотетические выводы, в то время как Миша, плохо выполнявший роль оппонента (он не столько спорил, сколько с энтузиазмом подхватывал мысли своего соратника), был тогда истинным Ватсоном, восторгаясь открывавшимися перед ними перспективами, поддерживая выдвинутые Холмсом гипотезы, уточняя их и подкидывая свои завиральные идейки. Сыщики сошлись на том, что как убийство кладовщицы, так и ее самоубийство (а других вариантов при диагнозе «отравление» и быть не могло – не несчастный же случай предполагать!) могут оказаться связанными с гибелью Мизулина. Если предполагать убийство, то главным подозреваемым приходится, по словам Кости, считать мужа покойницы.

– В английских детективах, – продолжал он неспешно развивать эту линию, – такой вывод принимается как аксиома: речь идет о деньгах, которыми владеет жертва и которые в случае ее смерти должны достаться супругу. Но у нас-то ничего подобного нет. Ну, точнее: у нас с этим можно столкнуться, но очень уж редко. Какое богатство может быть у кладовщицы? А если этот мотив отбросить, то зачем мужу ее убивать? Пусть она ему осточертела, и ему не терпится от нее избавиться – так разведись с ней, и всех делов. К чему все эти хлопоты с отравлением? Риск попасться и сесть на долгий срок? Нет совершенно никакого резона мужу на это решаться. Однако, можно на это посмотреть и по-другому. Не исключено, что у мужа окажется и рациональный мотив. Предположим, что муж собирается развязаться с надоевшей супругой и жениться на другой: молодой и более привлекательной. Но эта кандидатка на роль будущей жены живет в квартире родителей – своей жилплощади у нее нет. И что же им светит в случае его развода с прежней женой? Что он получит при размене их однокомнатной хрущевки? Максимум: комнатушку на подселении, да еще и в чёрти каком районе. Кого-то, конечно, это не остановит: с милым, как известно, рай и в шалаше. Но далеко не все будут этим довольны. Зато, если жена вдруг исчезнет с дороги, то он замечательно устроится со своей зазнобой в той же самой квартире, в центре. Вот тебе и мотив! Наш, так сказать, социалистический вариант оставшегося от жены богатства. И подобные ситуации далеко не такая уж редкость. Хотя на столь радикальное решение квартирного вопроса

отваживаются, слава богу, немногие. Но и сбрасывать со счетов эту возможность не стоит.

Как излагает, змей

, – думал, слушая эти речи, Миша, – всё у него продумано, разложено по полочкам. Вот тебе и туповатый троечник! Это, наверное, не он, а мы дураками были – никого кроме себя не замечали.

Обосновав возможную роль мужа в коварном отравлении Нины (и поразив приятеля складностью своих речей), Костя круто повернул и двинулся в противоположном направлении. Он считал, что им следует считаться с такой возможностью, но нет смысла долго разбираться с этой версией. Я, конечно, – объяснял он, – дам задание оперативникам прощупать мужа – когда получу акт экспертизы с заключением об отравлении (обоснование же нужно) – пусть поговорят с соседями, родственниками, знакомыми: выяснят, что у них за отношения были в семье – это, как водится – рутинные, собственно говоря, мероприятия. Но, если они что-то надыбают, я с чистой совестью развяжусь с этим делом. Пусть заводят отдельное уголовное дело, назначают следователя – нас это уже беспокоить не должно. Ведь к институту это уже отношения иметь не будет – вот пусть там и разбираются по месту жительства. Им и карты в руки. Гораздо важнее был для них другой вариант, который им придется разрабатывать, если подозрения в отношении Нининого мужа не найдут под собой серьезной почвы.