Опасное увлечение

— Ублюдок, не произноси ее имя.

Шутки кончились, и Доршоу, видимо, понял это по его глазам, потому что улыбка сползла с его лица, мастерским движением запястья он запустил нож прямо в горло Ардженту и ловко выбросился вперед, чтобы уложить соперника, если нож пройдет мимо.

С проворством, достойным гадюки, Арджент выставил правую руку и открытой ладонью встретил нож прямо в воздухе, отбив его в стену. Его локоть идеально противостоял атаке Доршоу.

Резкий выпад вперед, и локоть встретился с глазным яблоком. Однако и противнику было не впервой получать удар в лицо.

От большинства из них Доршоу уклонился и, описав полный круг, встретился с Арджентом лицом к лицу, держа в той же руке острейший клинок покрупнее. Блеск предупредил прежде, чем резкая боль разорвала плоть на предплечье Арджента.

Сжав зубы, Арджент стер победную улыбку с лица Доршоу, толкнув его в грудь с такой силой, что менее рослый соперник упал и полетел к двери. В доказательство архитектурного гения Эдварда Миддлтона Барри дверь устояла.

Пока Арджент вытаскивал нож из стены, Доршоу почти оправился, и, не замечая ничего вокруг, они размахивали друг перед другом клинками.

— Нам следовало проделывать это на ринге, Арджент, — усмехнулся Доршоу. — Представь, сколько бы мы загребли денег, лучшие фехтовальщики империи, в рукопашном бою так сказать.

Арджент ответил атакой.

Свободной рукой Доршоу схватил державшую нож руку Арджента, пальцы впились в жгучую рану, и одновременно он пытался заколоть Арджента в торс.

Стиснув зубы от боли, Арджент перехватил его запястье, не давая ранить ни кожу, ни внутренние органы.

Мышцы обоих дрожали от напряжения, бойцы замерли в клинче, но у Арджента было несколько преимуществ. Во-первых, почти нечеловеческая способность переносить боль. Во-вторых, превосходство в массе и сила. И в-третьих, знание рефлексов и умение управлять ими.

Легкое нажатие справа на запястье, и Доршоу вскрикнул, разжал пальцы, а нож упал на пол. Перенос веса предупредил Арджента об ударе ему между ног.

Не выйдет, эта часть тела ему вскоре пригодится.

Блокируя, он выставил ногу, а потом ударил в другое колено, сбив противника с ног.

Арджент упал за Доршоу, не давая тому оказаться сверху, и оба, сцепившись, дважды прокатились по полу, прежде чем Ардженту удалось прижать Доршоу и поднести нож к его широко раскрытым глазам.

— Мир без тебя будет лучше, — пробормотал, наваливаясь всем весом, Арджент, и кровь из раны на его руке капала на уже раненую щеку Доршоу. Тот обеими руками тщетно пытался отстранить нож Арджента.

Арджента испугал приглушенный всхлип, и он увидел расширенные, красные от слез черничные глаза.

— Отвернись, мальчик, — прорычал он, досадуя на ослабление, нет, короткий перерыв холодной смертоносной ярости.

— Нет, смотри! — расхохотался Доршоу. — Мы с тобой, Арджент, воспитываем следующее поколение.

Арджент схватил его за горло.

— Отвернись! — тихо приказал он, заглушая скулеж Доршоу.

Ребенок кивнул, прижимая к себе художественные принадлежности и изо всех сил стараясь сдержать катившиеся по круглым щекам слезы.

Удовлетворенный, Арджент приготовился нанести смертельный удар.

— Стой!

Резко распахнутая дверь громыхнула о стену.

Арджент зажмурился и со свистом выдохнул, подавив раздражение. Если что и бывает хуже бесполезного, досадного, назойливого, неумелого, неуместного полицейского, так только целая их толпа, ворвавшаяся в дверь раздевалки, не дав ему вырезать больной мозг из черепа Доршоу.

Глава двенадцатая

Арджент молча стоял с инспектором Скотленд-Ярда Юэном Мактавишем, провожая глазами выходящего за дверь Доршоу. Улыбку на лице психопата нельзя было назвать иначе как спокойной.

— Следите за ним, — предупредил Арджент. — Однажды он уже сбежал.

— Мы предпримем дополнительные меры, — пообещал шотландец. — Убийцу нечасто удается схватить на месте преступления.

— Еще несколько минут, и вам бы его не поймать, — пробурчал Арджент, пораженный словами Мактавиша, — и место какого преступления вы имеете в виду?

Мактавиш повернулся к нему, ожидая, когда другие копы выйдут из комнаты, прежде чем шепотом, чтобы не слышал Якоб, произнес:

— Это Хасан… Мы просто нашли его в переулке.

На Арджента что-то нахлынуло, удивляющее и тревожащее. Гнев?

— Арджент, у тебя на Доршоу контракт? — спросил Мактавиш.

Арджент помотал головой.

— Он пришел за мальчиком и его матерью, находящимися под моей защитой.

И он сдержанным жестом указал на все еще стоявшего в углу рядом с опрокинутым мольбертом и сжимавшего свои художественные принадлежности Якоба. Он казался очень маленьким и очень потерянным.

Поняв, что в этом хаосе на него, наконец, обратили внимание, мальчик сделал робкий шаг вперед на подкашивающихся ногах.

— Где мама? Я хочу ее видеть.

Его подбородок дрожал, глаза снова наполнились слезами, но голос, хотя и неровный, был чист и уверен.

Мактавиш наклонился к мальчику, тот с беспокойством на него посмотрел, продолжая поглядывать на Арджента, и в его в глазах застыло ожидание, но он, черт побери, не мог сказать того, что хотел ребенок.