Орден Небесного клинка (СИ)

— Поезжайте домой. Волнением сейчас ему не поможете, лучше будьте полны сил к моменту его выписки. Они пригодятся.

Покрывшийся тонким слоем снега участок Свиверов выглядел бледным и даже мёртвым. Последние листья опали с деревьев, а клумбы стали похожими на курганы. Занавешенные перед отъездом окна походили на закрытые глаза покойника, дорожку и мраморные скамейки занесло пусть и тонким, но очень ровным слоем снега. Никто словно не посещал это поникшее место уже тысячу лет.

Внутри дом был холодным. Не протопленный всего сутки, он успел остыть. Мари первым делом подошла к камину и разожгла огонь. Откуда-то сверху донеслось краткое жалобное «мяу». Руперт поднялся по лестнице и обнаружил Фелицию перед дверью в комнату дворецкого.

— Только не говори мне, что уже всё съела, там ведь с запасом…

Кошка снова мяукнула, глядя на Рупа, и принялась скрестись в дверь. Свивер потянул ручку на себя, ожидая, что Фелиция посмотрит на него и, как обычно, уйдёт в противоположном направлении. Но нет. Кошка медленно вошла в комнату, так же не спеша подошла к кровати и грациозно запрыгнула на неё. Фелиция уселась по центру постели и свернулась клубком.

Руперт оставил дверь открытой. Он спустился в малую гостиную, где небрежно повесил пальто и шляпу, после чего направился к винному погребу. Когда он задумался перед немногочисленными оставшимися бутылками, в проходе показалась Мари.

— И что это ты собираешься делать?

— Напиться, — Руп потянулся к белому полусладкому.

— Ну уж нет, — Бардо преградила бутылки своим футляром от виолончели. — Отвлекаться будем с пользой.

— Не сегодня, Мари, — Руперт сдвинул футляр. — Я не хочу.

— Филипп не спросит, когда ты хочешь. Ему плевать, в форме ты или нет. Возьмёт и явится, когда ему вздумается! Это из-за него Герман в больнице…

— Я устал после Дерновки, не лезь.

— Филипп наверное тоже устал. Как, по-твоему, он сейчас отдыхает?

Руки Свивера сжались. Брови сошлись.

— Открывай свой футляр.

Они вооружились деревянными клинками, оделись и вышли во двор. Мари сразу же заняла свою привычную стойку, Руперт поднял клинок над головой и посмотрел в глаза оппоненту… Рубанул. Мари отскочила, ловко отвлекла парой ложных выпадов. Свивер наступал, бил под разными углами, не сбавляя напора. Пятясь, Бардо запнулась о скамейку. Чтобы не упасть, она оттолкнулась от неё же и нырнула под клинок Рупа. Свивер крутанулся для размашистого удара… Клинок Мари уже упирался в его рёбра.

Руперт одобрительно кивнул. Они вновь набрали дистанцию и приняли стойки. Свивер скакнул вперёд, ударив справа налево. Мари парировала. И следующий удар. Руп вновь наступал, не прерываясь. Он рубил на полной скорости, прямо как в той пещере. Свивер наконец-то начал понимать, как Филипп в одиночку одолевал их и почему он оставался сильнее. На его стороне был не опыт, не размеры меча и даже не скорость. Он верил. Верил, что его размеры, как и один вид клинка, заставят противника инстинктивно осторожничать. Заставят отступать, обороняться и проиграть. Убеждённый в своей абсолютной мощи, он смотрел на врагов свысока.

Свивер не обладал такими же размерами, но он мог проявить уверенность и настойчивость. Именно неожиданной для врага агрессией он смог перехватить инициативу в Болунтуре. Оставалось сделать это привычкой.

Мари запрыгнула на клумбу и рубанула наотмашь. Свивер отклонил корпус назад. Уклонившись, он шагнул вперёд и ударил. Бардо перепрыгнула на другую сторону клумбы. Руп последовал за ней, но медленно… Взметая комки свежего снега, Мари оказалась сбоку. Ударила по ребрам.

— За работой ног следи.

Свивер размашисто ударил. Бардо отскочила.

— Стой! — она подняла руку и повернулась к дому. — Телефон звонит.

— Как ты отсюда услышала? — удивился Руп, ничего не заметив.

Руперт поспешил в дом. Не разуваясь, он быстро пересёк малую гостиную, разбрасывая куски снега по ковру. Это мог быть звонок из больницы.

— Особняк Свиверов, — схватил трубку Руп.

— Руперт, мальчик мой, — голос Герды Валентайн устало и измождённо доносился из телефона, его хозяйка словно постарела ещё на десяток лет. — Ты хотел меня видеть?

— Эм, да… — насторожился Свивер. — У нас есть третий и, кажется, последний фрагмент мозаики. Я бы заехал, вы у себя?

Снег в поместье Валентайнов чистили, должно быть, каждый час, но и это не помогало. Из-за туч всё выглядело серым и унылым. Краска на стенах особняка будто выцвела, в окнах горел свет, но он казался холодным и неприветливым, по участку тут и там разгуливали люди, выглядевшие, словно неприкаянные души.