Орден Небесного клинка (СИ)

Бардо огляделась. Никого. Она перемахнула через оградку, подкралась с торца и глянула в окно. Место выглядело, мягко говоря, неподходящим для ребёнка — сырость, мрак и убогая мебель, которая, вероятно, была старше самого Филиппа. Ни света, ни других признаков девочки Мари не заметила. Она аккуратно открыла окно и пролезла в хижину. Внутри оказалось холодно и пахло под стать внешнему виду: сыростью и старыми покрывалами.

Женщина оглядела комнатку. Простая кровать, старый стол, тумба, печь… Стол! На столе лежала явно старинная толстая книга в кожаной обложке, несколько учебников по астрономии, бумаги с какими-то вычислениями и проявленные фотографии. Первый снимок Филипп явно сделал у гробницы Роланда: на нём виднелась мозаика с двумя людьми, один носил доспехи, за спиной второго раскинулись крылья, а над ними сияло звёздное небо. Второе фото сделали в Болунтуре: на песке лежали осколки плиты, которую срисовал Руп — белый монстр с замком на спине и всё то же звёздное небо. Третье фото изображало мозаику на какой-то блочной стене: посреди леса стояла женщина, то ли по колено в листве, то ли Вальдарте забыл про её ноги, с головы свисали длинные косы до самой земли. На лице она носила гладкую маску, а в небе над ней отчётливо виднелось созвездие. Правый край мозаики завершался орнаментом. Этот фрагмент был последним.

Снаружи скрипнула калитка. Мари сунула снимок в карман, схватила старинную книгу и бросилась к окну.

Глава 18. Пламенеющий

На берегу Дерновки. Вторая половина дня.

Лодка качнулась, когда Уильям оттолкнулся веслом от берега. Герман уселся на корме, укутавшись в плед, Руп сел ближе к носу лицом к дворецкому, а Уильям устроился перед ним. Он вставил вёсла в уключины и направил рукояти к Свиверу. Руперт ухватился и потянул на себя, лодка двинулась, и Руп тут же понял суть гребли.

— Вот, — кивнул Уильям. — А коли повернуть захочешь, просто работай одним веслом.

Свивер приноровился и с интересом направил лодку вверх по реке. Течение было спокойным, а вода холодной и тёмной. Троица миновала поля, и на берегах реки возник лес. Когда они прошли излучину, Руперт подплыл к берегу по указаниям Уильяма. Пока тот помогал Герману выйти из лодки, Руп привязал судно к дереву.

Охотники углубились в чащу и принялись обходить сопку, вокруг которой стояли силки. Двигалась группа не спеша, стараясь не утомлять Германа.

— Хитрость-то в том, чтобы спрятать запах петель, — объяснял Рупу Уильям. — Проволока тоже имеет какой-никакой запах. Заяц учует, у него нос вона какой! Я обычно обтираю петли о то же дерево или куст, под которым их ставлю. Кто-то листья растирает. Токмо нужно, чтобы запах того же дерева был: если обтереть ёлкой, а поставить под липой, то заяц обойдёт это место.

Вокруг сопки тянулась длинная заячья тропа, по которой регулярно пробегали целые семьи ушастых зверьков. Охотники нашли трёх зайцев в девяти петлях, все зверьки были живыми и неистово брыкались завидев людей, но Уильям каждый раз добивал их отработанным движением.

Вернувшись с добычей в лодку, троица направилась вниз по течению. Рядом с порослью камышей бросили якорь, кирпич на верёвке, и стали ждать. Вскоре утки, привыкшие к виду лодки, показались среди тростника.

— Руперт, ты стрелял-то когда-нибудь? — шёпотом спросил Уильям.

— Нет, ни разу.

— Вот смотри.

Охотник протянул ружьё Свиверу и дал ему патрон. Уильям жестом показал, что нужно сдвинуть флажок, чтобы оружие переломилось. Руп увидел отверстие ствола и вставил патрон, затем защёлкнул ружьё и направил на одну из птиц.

— Целик и мушку сведи вместе…

— С пистолетом так же, — между делом добавил Герман.

— И жмёшь на крючок.

Руперт дёрнул пальцем. Ружьё дёрнулось следом, вместе с тем, раздался грохот, которого Свивер и представить себе не мог. В ушах зазвенело, а перед лодкой образовалось облачко дыма. Стая уток разом взлетела и с криком унеслась к излучине.

— Жаль, не двустволка, так бы на лету вторую взяли. — Уильям привстал и вгляделся в дымку. — Попал, вон она! Неплохо для первого раза.

Они подплыли ближе и веслом достали добычу из зарослей.

Когда мужчины вернулись, оживлённо обсуждая удавшуюся охоту, их встретила Есения, которая тут же ошпарила и принялась ощипывать птицу. Мари же высунулась со второго этажа и жестом подозвала Рупа к себе. Она провела его в комнату, которую хозяйка выделила ей под ночлег, и указала на свёрток, лежавший на кровати. Что-то квадратное было завёрнуто в старую куртку. Руп развернул слои ткани и увидел массивную книгу с потемневшей обложкой из кожи, на которой виднелись следы от иглы.

— Это же… Летопись Сварийских, — удивился Руп. — Ты где её взяла?

— Ты уверен, что это она? — шёпотом уточнила Мари.

— Да, я именно эту книгу в музее видел, — Руперт также перешёл на шёпот.

— Хорошо, — Бардо снова завернула том. — Я прошлась по деревне и увидела Филиппа. У него здесь есть домик, там было ещё и это.