Ороро

Он знал, что Энис в курсе, что он наблюдает за Ороро, пытаясь понять, что тот задумал.

Энис была предана своей госпоже-тэйверке. Ороро научился открывать Двери – что было немыслимо, и доселе этого никто не умел, насколько знал Ингрэм, – не знал нужды в золоте, вдобавок только что Ингрэм узнал, что он был посыльным между Энис и ее госпожой, значит, тэйверы примирились с его полукровностью, усмотрев в этом выгоду для себя. Они приняли его, и он тоже был верен тэйверам – судя по всему, носился между мирами, выполняя их поручения. А иначе стал бы он, такой гордый и самоуверенный, так стараться? Сомнения в его преданности тэйверам вызывали лишь незначительные с виду мелочи: Ороро после своих отлучек зачастую возвращался подавленным (но то могло быть из-за усталости); его волосы все еще были короткими, а ведь среди тэйверов подобное считалось зазорным.

Ингрэм понимал, что в любом случае должен быть осторожен в словах и действиях. Вряд ли, конечно, он может чему-то помешать, да и что он, пустой, может против тэйвера-полукровки да обучавшейся у тэйверки женщины-мага, пусть ей сейчас и запрещалось колдовать?

Энис, помешивая зелье в котелке, перевернула песочные часы. В котелках на огненных камнях у нее беспрестанно что-нибудь томилось, булькало, издавало странные звуки и пыталось улизнуть из-под крышки. Несколько песочных часов постоянно находились при деле, перегонное устройство в углу комнаты звенело каплями. Энис успевала измельчить ножом ингредиенты, истолочь в ступке порошок и между делом заглядывала в один из толстенных фолиантов.

– В послании моя госпожа говорит, что тамошний молодой старейшина по имени Вортар задумал нечто ужасное.

– Что? – удивился Ингрэм.

– Снять Первую Клятву, – внимательно глядя на него, медленно сказала Энис. – Ты ведь понимаешь, что за этим последует?

Ингрэм коротко вздохнул, провел рукой по лицу, собираясь с мыслями.

– В этом ему помогает Орохин, – продолжала Энис. – Моя госпожа не знает подробностей, но лорд Вортар спас его, когда тэйверы обнаружили, что он полукровка, и хотели убить.

– Вот как, – проронил Ингрэм, подавляя невольную дрожь.

Он должен был прикончить полукровку, пока была такая возможность, из-за него, из-за его слабости погибли люди и еще столько невинных может погибнуть в ближайшем будущем.

Мэриэль была права в своих подозрениях. Еще не поздно все исправить.

Ингрэм попытался сглотнуть вязкий ком.

Но что-то не сходилось. Мысли о тех сомнениях не давали покоя.

А может он лишь пытался найти повод, оправдание своему нежеланию делать то, что должно?

– Продолжай, – не своим голосом велел Ингрэм.

Энис нахмурилась, но кивнула.

– Орохин будет крайне зол, если узнает о нашем разговоре. Я не имею права впутывать тебя в это, ты ведь даже не маг… – напомнила она.

Ингрэм досадливо цыкнул. Как же любили эти маги напоминать о своем превосходстве!

– … и снятие Первой клятвы никак на тебе не отразится.

Что верно, то верно. Первая клятва не только разделила Единый мир натрое, но и стала фундаментом для всех магических законов, из которых состояли заклинания, магические формулы, проклятия и клятвы. Снять Первую клятву – и магические законы перестанут действовать, а значит власти магов, которые не смогут больше контролировать свою магию, придет конец.

«Маги будут тратить все время и силы на то, чтобы совладать со своей магией, не поранить себя и окружающих, и тогда придет время пустых, – неожиданно подумал Ингрэм. – Таких как я».

– Если снять Первую клятву, тэйверы выберутся из Нижнего мира, – продолжала Энис. Она зачастила от волнения, даже голос стал тоньше и выше. – И не только они, но и ужасные твари, заточенные в Нижнем мире. Тэйверы собираются приручить и использовать их ради мести, натравить на народы, живущие в Срединном и Верхнем мире, уничтожить всех. Нельзя позволить этому случиться. Ты единственный в Срединном мире, кто может повлиять на решение Орохина.

– Энис, – строго позвал ее по имени Ингрэм. – Успокойся. Расскажи мне все по порядку и помедленней.

Голова от всего этого шла кругом, но кое-что задело гораздо сильнее прочего – Ороро соврал. Он так искренне раскаивался и обещал, что сделает все, лишь бы не повторить ужасные преступления – и сам же собирался снять Первую клятву, чтобы тэйверы вырезали всех живущих здесь, в Срединном мире.

Все то время с навязанного спасения из рудников Ингрэм считал, что оставался настороже, был бдителен и, как обещал Мэриэль, наблюдал за Ороро, чтобы понять, что тот задумал, и предотвратить по возможности, теперь же, действительно столкнувшись с этим, он был застигнут врасплох, зол и разочарован в себе, но даже это не могло пересилить боли и обиды на Ороро за его ложь.