Ороро

– Я бы поймал, – подтвердил Хорей. – Столько работы же провернул! Расспросил людей, места исчезновения определил, даже кое-какие улики нашел. Работал ведь с Ищейками на войне, те даже остаться меня с ними просили да пройти обучение в человеческой Цитадели – сказали, подсобят, и меня туда без обучения в академии возьмут, пусть я лишь школу окончил.

– Чего же не согласился?

– Мне и здесь хорошо. – Хорей хохотнул. – Оно, конечно, важное дело, маги Цитадели – это, скажу я тебе, достойнейшие существа. Сильные, мудрые, насквозь все видят, аж страх берет и чувство собственной ничтожности. Далеко мне до них, вспыльчивый я, но обещались Ищейки, что это исправится после знаний, которые я там постигну. Но что-то мало мне в это верится, – пробурчал Хорей. Глотнул еще пива и сыто рыгнул. – Да и куда я от своих детишек и женушки?

– Так чего же эти маги Цитадели не помогали в войне против тэйверов? Раз такие сильные и достойные? – насмешливо поинтересовался Ингрэм.

– Потому и не встревали, что достойные. Цитадели тэйверов и ниргенов также не участвовали в последней войне и других конфликтах. После их наглухо страшными заклятиями запечатали, чтобы ходу туда посторонним не было. Уничтожить побоялись, да и другие Цитадели – шэйеров, уркасов, да нашей – воспротивились. Знают они то, что нам неведомо, мысли, неподвластные нашему уму, занимают их. Скажи вот, к примеру, что такое жизнь?

– Я живу. – Ингрэм пожал плечом. Отсалютовал ему своим сидром. – Сижу со своим лучшим другом в лучшей таверне в мире, пока наши дети спорят, кто лучше колдует снежные фигуры. Согласись, Ороро в этом весьма опережает Анн, – не удержался он.

– Вот еще, – проворчал Хорей. – Ну, может немного. Шмак, да ты учишь его вырезать из камня и дерева! Он должен был чему-то научиться! К тому же твой сын! Яблоко от яблони! – Он расхохотался. – Все же интересно, кто была его мать… Может, я ее знаю? Такой талантливый маг от союза пустого и волшебницы мог получиться, только если она была очень одаренной.

– Прости, я не могу назвать ее имя, – твердо сказал Ингрэм. – Мы уже говорили об этом.

– Как знаешь, – протянул Хорей.

Ингрэм, чувствуя его подозрительный взгляд на своем лице, посмотрел в окно, нахмурился.

– Кстати, темно уже, домой пора идти.

– Ты так и не ответил на мой вопрос о жизни, – обиделся Хорей.

– Я ответил.

– И это был весь твой ответ?!

– А чего ты хотел?

– Действительно! Ха! Другого от тебя и не ожидалось.

– От меня? – Ингрэм не знал, возмутиться или пропустить мимо ушей столь явное пренебрежение. – Да спроси любого, каждый тебе ответит! Что за глупый вопрос? Жизнь – это когда дыхание, солнце, близкие. А смерть – это конец всему этому. И нет там ничего – одно забвение.

– Религия не этому учит.

– Чья религия? Наша внушает одно, шэйеры верят в другое, тэйверы в третье, и это я еще не знаю, что думают о смерти уркасы, ниргены, жители моря… А узнаю правду, лишь когда сам умру, а до этого – не верю я во все то, во что заставляют нас уверовать дрожащие от старости идиоты, живущие на пожертвования верующих.

– Не богохульствуй. – Хорей покачал головой.

– Ну а сам ты не так думаешь?

Ингрэм в запале вскочил с места, невольно привлекая к себе внимание других посетителей. Синие Стражи насторожились. Он заметил движение за их столом и велел себе успокоиться. Мысленно отругал себя и сел на место.

– Я всего лишь пытался сказать, что мудрецы мыслят иначе, чем мы. – Хорей примирительно протянул к нему руки. – Магия позволяет заглянуть за пределы разумения, а так как у некоторых магов ее немеренное количество, они видят дальше.

– Тебя послушать, так все упирается в количество магии, – буркнул Ингрэм. – Будь это так, величайшими мудрецами были бы Хранители Вершин. Будь это так, то все пустые были бы безмозглыми тварями, которые питаются падалью, поскольку разума у них не хватает сообразить на обед. Вот нет у меня магии, так ты считаешь меня глупцом?

– Пожалуй, в каких-то вопросах ты дашь фору всем мудрецам вместе взятым. – Хорей расхохотался. – Именно из-за того, что магии в тебе нет, и не затуманивает она тебе мысли вседозволенностью. Все маги отчасти нахальны и самодовольны.

– Я вижу, – пробормотал Ингрэм. Издевательски сложил пальцы в шэйеров жест мира и вздернул средний палец вверх. – Ой, не удержал, прошу вашего великодушного прощения, господин маг, и рассчитываю, что вашей магии достаточно, чтобы углядеть пределы значения этой воистину случайной выходки.

Хорей расхохотался так, что затрясся стол и заплескались напитки в кружках. Вскоре Ингрэм распрощался с ним и нашел Ороро на улице, играющего с другими ребятишками. Поприветствовал кинувшуюся к нему Анн. День ее поступления в магическую школу неумолимо приближался, и вместе с тем росли настойчивые расспросы Хорея, уклоняться от которых становилось все сложнее. Ороро ростом уже доходил Ингрэму по плечо и слишком выделялся на фоне своих приятелей. Проблемы громоздились одна на другую, конца-краю им не было видно, а Дверь в Нижний мир все не находилась.

Дневники Гета