Ороро

Нижний мир, конечно, был не чета Срединному. Воздух был тяжеловат, да и само тело казалось тяжелее. Ороро с трудом расправил показавшиеся неподъемными крылья. Попробовал подняться в воздух, но тут же решил, что лучше пешком. Его и без того вымотали последние минуты прощания с Ингрэмом, получившиеся совсем не такими, да и все, все было не так! Если бы он не шагнул в Дверь, сейчас они садились бы ужинать! Ингрэм проверил бы сделанные им сегодня амулеты, а после показал, как покрыть специальным защитным раствором, и завтра они отправились бы в Длинное Поле разносить их заказчикам! Они заходили бы в бакалейные лавочки со вкусно пахнущими специями, в магазинчики со множеством интересных штучек и небольшими флакончиками в подарок для Мэриэль! Зашли бы к ней, и она, как всегда ухмыляясь и больно щипая щеку, угостила бы яблоком, пирожками или диковинными человеческими сладостями! Ороро послушал бы еще ее сказок, одолжил книгу, разузнал новый рецепт вкусной еды и на следующий день приготовил бы обед, а Ингрэм удивился бы, усмехнулся и похвалил, и от счастья Ороро в этот раз уж точно взлетел бы и без крыльев!

Утирая покатившиеся слезы, бесконечно жалея себя, Ороро медленно побрел по каменистой тропинке, мимо болезненно колючих кустов, через жухлую оранжевую листву. Что на деревьях, что на земле она была одного цвета.

Ороро знал немного о Нижнем мире по рассказам сестры да по книжкам, знал, что ночью рыщут страшные твари, способные с легкостью разорвать взрослого тэйвера, и даже магия им нипочем, кроме стихийной. Более того, магия привлекала их, и чем сильнее был маг, тем вкусней казался для этих чудовищ.

Но сейчас лучше было не задумываться об этом. Он должен успокоиться и определиться, куда идти, где искать поселение тэйверов.

«Думай», – раздраженно велел себе Ороро и снова огляделся. Нахмурился, вспоминая уроки сестры. Сошел с тропы, начертил на сухой земле круг, внутри – треугольник, по сторонам от него символы. Произнес заклинание на языке богов. Треугольник засветился, круг слабо замерцал. Ороро снял кольцо и аккуратно положил на верхний от себя угол. Вскоре кольцо поднялось в воздух на два пальца над землей. Ороро поднял над ним правую руку и велел:

– Веди меня к своей хозяйке.

Кольцо поднялось к его руке, скользнуло вбок и полетело в сторону гор. Ороро затоптал нарисованную магическую формулу и поспешил было за ним, как споткнулся и упал, и кольцо тоже остановилось в воздухе, словно терпеливо ждало.

Предплечье с клятвой Ингрэма зудело, но не так, как если бы Ингрэм призвал его. Ороро быстро задрал рукав и увидел, как метка призыва исчезла. Осталось одно лишь имя Ингрэма на языке богов.

Ингрэм избавился от клятвы.

Ороро потерянно коснулся его имени пальцем.

Ему тоже следовало бы это сделать. Прямо сейчас перечеркнуть ножом, а после, когда все будет позади, свести шрам специальной мазью. У него своих забот полно – он должен выжить, найти свой народ, найти сестру. Он не обязан чтить свою часть клятвы хозяина, раз уж слуга от нее избавился.

«Ингрэм – не слуга!» – тут же яростно поправил себя Ороро. Ингрэм сделал это, потому что Ищейки могли прийти в его дом и обыскать! Ингрэм все сделал правильно! Ороро следовало быть благодарным, и он это знал, но сейчас мог лишь малодушно злиться на человека за то, что тот отправил его в такое ужасное место, как Нижний мир.

Что, кстати, в сумке, которую он вечно таскал с собой на поиски Двери? Ороро уселся прямо на землю, где она была чиста от непонятных червяков, и открыл сумку.

Ингрэм положил туда свой острый охотничий нож, деньги и чистую тряпицу – это он видел, но возражать в тот момент не стал, уж слишком был обескуражен его резкостью. В сумке нашлось огниво, пачка сухарей, фляжка воды, моток крепкой бечевки, несколько крючков в кожаном мешочке и старый теплый шарф. Тронутый Ороро мигом закутался в него, остальное запрятал назад в сумку. Уткнулся носом в пахнувшую домом шерсть, медленно поправил рукав, решив разобраться с клятвой позже, и зашагал за дожидавшимся кольцом.

К закату солнца он, умирая от усталости, пересек горный перевал. Нашел маленькую пещеру, натаскал туда найденные сухие ветки и листья, развел огонь и начертил у входа защитные символы. Есть не хотелось. Было неожиданно сильно холодно, снова накатила глупая обида на Ингрэма, волнение – как он добрался домой со своей раной? Как он там совсем один? Ороро вдруг понял, что он тоже здесь был совсем один, и задрожал от новых слез, жалея себя и одновременно за это злясь.