Основы гипнологии: основы психофизиологии и пр.

Чтобы с успехом практиковать самовнушение, необходимо уединение, полное изолирование себя от внешнего мира; необходимо серьезное размышление о вреде тех недостатков, от которых мы желаем избавиться; мы должны серьезно поразмыслить о преимуществе тех качеств, которые мы желаем приобрести; затем нужно сосредоточить свою мысль на главном пункте желания в течение 8-10 минут.

Не нужно превращать предпринятую задачу в борьбу, потому что последняя, в случае неуспеха, всегда тяжело отражается на нас.

Не нужно здесь сокращать мускулы, сжимать зубы или принимать угрожающий вид. Нужно рассуждать совершенно спокойно, чаще всего про себя или вполголоса, и фиксировать силу воли как можно меньше, разве только для того, чтобы поддержать внимание. Расположившись возможно удобнее, сидя или лежа, необходимо ослабить все мускулы, чтобы только пассивные функции управляли организмом. Припоминая предыдущую теорию, можно понять, что, действительно, воля скорее здесь будет вредна, чем полезна, так как она — функция мысленного плана, а последнему нечего делать с внушениями, которые получаются и выполняются астралом.

Затем в своем уме мы должны заменить слова теми предметами, которые они представляют: иначе говоря, материализовать мысль, превратить ее в тело с хорошо определенными формами; привести это тело в движение и представить его в своих формах этого движения и т. д. Здесь нужно поступить так, как поступает артист, когда он входит в роль изображаемого лица, где тельную работу. Необходимо представить себя тем, чем вы хотите сделаться; нужно вообразить, что вы уже действительно обладаете теми привычками и теми преимуществами, которые желаете получить, и как я уже сказал, каждую мысль в этом отношении нужно материализовать.

Таким образом, чтобы прекратить, например, страх и получить самоуверенность, доверие к себе, не нужно говорить: «Я не буду больше ничего бояться, я хочу иметь веру в себя и иметь успех в том, что предприму», так как одна воля может достичь этого только у людей с громадной энергией, когда деятельная функция (разум) довольно сильна, чтобы всецело властвовать над пассивной функцией (ощущение). Имеющие же более или менее слабую волю пусть совсем ее оставят, во время самовнушения управление организмом пусть предоставят пассивной функции покажут себе, давая ясный отчет в словах: «Я не боюсь, моя застенчивость исчезла, я уверен в себе, потому что у меня все имеется для успеха».

Даже если бы мы с самого начала и не придавали этим словам ни малейшей веры, — говорит Леви, — все-таки эти формулы, повторяемые машинально, кончат тем, что постепенно приведут за собой идею, в них выраженную. Затем мы постараемся точнее определить эту идею, придать ей более ясные контуры и влить ее в более конкретную и живую форму. Мы представим себя такими, какими хотим быть — мужественными, сильными и полными здоровья. Чем точнее и рельефнее будет эта идея, тем в более ясные образы она выльется, тем вернее будет ее реализация. Что хорошо понято, то легко реализуется.

Часто в этой области можно наблюдать любопытные явления.

Например, дело идет о том, чтобы развеять убеждение о болезненных симптомах. Только что произведено самовнушение, но боль упорствует, как будто результата никакого не получилось. Через некоторое время вы вдруг замечаете, что боль прошла. Можно было бы заключить отсюда, что здесь произошло простое совпадение, что ничего подобного бы не было, если бы мы не вспомнили в этот момент силу первоначальной боли. Но этот факт, между прочим, повторяется очень часто, что уже много говорит в его пользу. Что же такое здесь случилось? — Мысль, попавшая в ум помимо нашего сознания совершенно случайно, тем не менее продолжала свой путь без нашего ведома; постепенно она завладевала в обратной форме мыслями о симптоме, который мы так старались победить, и окончательно взяла здесь верх. Действительно, мысли о боли так хорошо рассеялись, что всякое воспоминание о ней изгладилось; это служит доказательством, что мысль о боли и сама боль обыкновенно смешиваются. Теперь предположим, что мысль после самовнушения не вернулась бы обратно случайно.

Комментируя и желая приложить потом идеи Пэйо о созерцании (сосредоточенности), тот же автор пишет:

«Мы рельефнее тогда представим себе спокойную радость, получаемую от работы, всю выгоду, всю пользу, получаемую от гармоничного регулирования своей жизни, представим себе все удовлетворение, которое почувствуют другие, интересующиеся

Все эти чувства, постепенно освещаемые вниманием, начиная от полутени и кончая полным светом, который мы на них бросаем, постепенно будут отнимать блеск противоположных чувств, пока совершенно их не заменят». (Там же, стр. 70).