От Орла до Новороссийска

Но ужас происшествия чуть-чуть не продлился дальше! Дело в том, что, не подозревая ничего опасного, рассказчик выдал мне местопребывание офицера, убившего черкеса, а у кавказцев понятие чести и долга основаны на кровной мести, которая требует обязательной смерти каждого из убийц, независимо от суда над ним, или его полной невиновности. Бог просто спас белого офицера тем, что подтянуть подкову задержался я, единственный христианин во всем только что прошедшем Черкесском эскадроне, а не задержались черкесы-магометане, потому что, узнай они то, что стало известно мне, никто не удержал бы эскадрон от жестокой, кровной расправы над человеком, в сущности поступившим вполне правильно, будь убитый черкес действительно красным.

Когда я рассказал присутствовавшим, что убитый был белый воин, черкес моего эскадрона и никак не красный, и описал, как все это произошло, как безобидно подъехали черкесы к роковому окну, исключительно с целью разведки ночлега для нашего эскадрона, и когда я объяснил, что неосторожность упоминания о местопребывании офицера, застрелившего черкеса, могла привести здесь, сейчас, к ужаснейшей расправе над ним, во имя кавказской кровной мести, присутствующие были просто ошеломлены и потрясены всем тем, что случайно выяснилось только благодаря хлябавшей подкове моей лошади.

Мои христианские убеждения, равно как и закон Российской империи, строго осуждают кровную месть, и я дал уверения, что, догнав эскадрон, я не скажу никому ни слова о наших разговорах здесь. Я сдержал свое слово, и только теперь, более полувека спустя, когда для участников события миновала всякая личная опасность, я впервые описываю этот эпизод, исключительно из чисто исторических соображений.

Я не стал бы описывать это небольшое происшествие, просто как любопытный эпизод, если бы в данном случае ярко не отражались некоторые характерные особенности братоубийственной войны, о чем стоит упомянуть. Дело в том, что в Гражданскую войну 1918–1920 годов оба противника были одинаково русскими, говорили на одном и том же языке, родные братья часто находились в противоположных, враждующих армиях, и поэтому внешний вид и язык не давали никакой возможности при взаимных встречах определить принадлежность части войск к той или другой стороне. Форма одежды не только не помогала разобраться в этом вопросе, но часто только сбивала с толку благодаря переодеванию, главным образом красных кавалерийских разъездов, проникавших в наше расположение в нашей форме, в погонах и с белыми кокардами и подавая команду «смирно» при встрече с белыми войсками.

Известен даже случай, когда командир красного конного переодетого разъезда, бывший царский офицер, встретил в белом расположении своих однополчан по Императорской армии, посетил их и даже вместе с ними выпил и пообедал, а на их заявление: «А мы слышали, что вы перешли на службу в Красную армию…» – ответил: «Что вы? Что за глупости? Вы же видите, что я здесь, вместе с вами». После чего он, заслужив доверие, легко вывел свой красный конный разъезд обратно на красную сторону, захватив с собой полученные нужные сведения. Ошибки в опознании воинских частей в Гражданскую войну случалось довольно часто, вследствие чего в обеих враждующих армиях нередко разыгрывались бои своих со своими.

Соприкосновение войск с мирным населением имело в Гражданскую войну очень большое значение, в особенности когда мирные жители почему-либо больше симпатизировали нашему врагу, чем нам, их нужно было сбивать с толку относительно истинного положения вещей, чтобы они не могли быть полезны противнику доставлением ему о нас ценных военных сведений. В этих случаях конная разведка и подвижные передовые отряды, входя в села, в одних избах называли себя белыми, а в других красными или во всем селе называли себя именем противника. В военной практике это называлось «заметать следы», что часто достигало известной цели; однако это надо было делать разумно, умело и осторожно. В описанном мною происшествии в таком заметании следов не было абсолютно никакой надобности и со стороны разведчиков-квартирьеров это был лишь чисто мальчишеский поступок, из озорства назвать себя красными, что привело к очень печальным результатам: обманувшему черкесу это принесло смерть, а обманутому белому офицеру – спешный отъезд из дому при очень трагических обстоятельствах.