Откровение

Я протягиваю солдату мое красное удостоверение личности и командным тоном говорю:

- Жди меня здесь. Я вернусь через пять минут и принесу тебе бутылку водки.

Против бутылки водки советский солдат устоять не может - и я благополучно добрался до дома. Там я завернул в газету бутылку водки, отнес ее солдату и забрал свое удостоверение личности. Чтобы понять это маленькое приключение, нужно знать следующее. Во время войны нехватка кадров для армии была столь велика, что к концу войны советское правительство открыло все тюрьмы и всех уголовников загнали в армию. Поэтому после войны в оккупационных войсках было много уголовников. Хорошо, что я вспомнил про всесильную бутылку водки.

Но жизнь идет своим чередом. Пригласил я к себе вторую немочку. Безо всяких задних мыслей, просто хотел поболтать по-немецки. Но не тут-то было. Вместо разговоров немочка - опять молодая, красивая, приятная, только вошли в квартиру, сразу раздевается и ложится в постель. Видно, так у них заведено, думаю я.

Третья немочка, совсем молоденькая девчушка, этакая проказница, не стала раздеваться. Она просто легла на кушетку в гостиной - и задрала юбку. А там ничего нет, она даже трусики не надела, чтобы упростить дело. Разве это не трогательно? Честь и слава немецким женщинам! А если вы со мной не согласны, значит, вы ненормальный человек.

Должен сказать, что все эти мои подружки вскоре очень хорошо выходили замуж. Просто у немцев такой порядок: если немка идет в ваш дом, она сразу же прыгает в постель. А потом все остальное: выпивон, закусон и всякие разговорчики. По-моему, это лучше, чем всякие путаные истории Достоевского, у которого все герои психически ненормальные. Пробовал я читать Достоевского, но не могу, не получается - тошно.

Я прожил в Германии 10 лет: 2 года в советской зоне и 8 лет в Западной Германии, где я был на положении беженца, или, как говорили, ди-пи, что означает "перемещенные лица". Я был уже не оккупационный офицер, не победитель среди побежденных, а... никто, человек, потерявший лицо, своего рода победитель, избравший судьбу побежденных. Но немецкие женщины оставались верны своим правилам. Они дарили свою любовь так же просто и красиво, как раньше. Честь и слава немецким фройляйн! Вот, смотрите сами.

1948 год, Штутгарт, американская зона оккупации. Тогда среди беженцев, как я, была абсолютная безработица, и от нечего делать я писал мою книжку "Берлинский Кремль", теперь это "Песнь победителя". А по вечерам я отправлялся погулять.

Так, прогуливаюсь я однажды около главного вокзала, который служил местом встреч для моих русских знакомых. Рядом большой парк. У выхода из парка я вижу молоденькую девчушку лет 17-ти, на плечах у нее куртка американского солдата, и она грызет плитку шоколада.

- Кто тебе дал шоколадку? - спрашиваю я. - Американский солдат?

Девчушка улыбается и утвердительно кивает головой. Похоже, что она из немецких беженцев, которых миллионами повыгоняли из Польши и других стран Европы. И ясно, как она заработала эту шоколадку.

- А ты русского солдата имела? - спрашиваю я дружески. Я с такими девчушками сразу разговариваю на ты, панибратски, ведь мы одной судьбы.

Девчушка дружески улыбается и качает головой отрицательно. Тоже своего рода игра.

-  А хочешь поиметь? - спрашиваю я просто так, чтобы поболтать с миленькой немочкой.

Девчушка кивает головой утвердительно сверху вниз и прижимается ко мне так доверчиво, словно мы старые друзья.

Я обнимаю её за плечи, и мы идем в парк. Маленькая, худенькая, и эта большая солдатская куртка на плечах. Весенний теплый вечер, и уже почти темно. В это время в этот парк только затем и ходят, чтобы крутить любовь. Когда мы крутили нашу любовь, моя милая подружка вдруг сует мне в рот шоколадку, которую она заработала у американского солдата. Разве это не трогательно? Разве это не любовь? Да я за такую немочку отдам сто американок, которых я вижу только в телевизоре! И пусть будет стыдно тому, кто подумает об этом плохо.

Вот вам еще одна из моего семейного альбома, если уж говорить о женщинах моих грез. Я даже имя ее запомнил - Эдельтрауд, или короче Траудель.

Это была такая пышная красавица, что я решил сначала с ней погулять, а уж потом посмотрим, что будет. Гуляю я с ней день, два, три. На третий день сидим мы у меня дома, и она мне говорит:

- Слушай, ты что - ненормальный?

- Почему это? - удивляюсь я.

- А почему ты меня в постель не приглашаешь? - говорит мне моя красавица даже с некоторой обидой в голосе, словно я ее недооцениваю.

На этом кончились мои джентельменские гуляния. Пришлось мне доказывать, что я человек нормальный. Иначе Траудель со мной ходить не будет. И опять я должен сказать: честь и слава немецким фройляйн! Я бы вам памятник поставил.

Должен сказать, что Траудель была такая красавица, что шайка бразильцев утащила её в Бразилию, где она потом работала медсестрой. А у меня остались только ее фотографии в моем семейном альбоме.