Отмычка

Рик вообще не был уверен, что её можно найти. Энши строго-настрого запретил убивать, поди разбери теперь, связано это с желанием оставить наемника незаметным или с капризами рун. Одно Рик чувствовал точно — сила не просто пошла на убыль, она исчезла так же внезапно, как появилась. Будто Энши решил пошутить и в какой-то момент вылил на Рика целое ведро своего могущества. А потом ведро кончилось, и всё вернулось на круги своя. Чтобы зажечь проклятую травинку, опять придется пялиться на неё, старательно отлавливая внутри потоки необъяснимой силы. Рик так и не понял: приказывает он огню или все-таки просит? Энши говорил, что пламя подчиняется имени Ра, что это истинное имя — имя стихии, и если он дал согласие, она никогда не возразит. Выходит, Рик приказывал? Получил на это право?

С другой стороны, без разрешения Ра-Энши ничего не случится. Значит, Рик все же просил? Происходящее до головной боли отличалось от услышанных в детстве сказок, и вскоре Рик отказался от попыток найти объяснение в деревенском фольклоре. Исполнитель исполняет и радуется честной оплате. Большего не надо. Мало ли чего он там в детстве наслушался. Существование магии, как выяснилось, вовсе не означает существование всяких там заклинаний и схем. Сила подчинялась Рику напрямую, следуя за желанием и волей. Такая простота ему подходила.

А раз так, стоило сосредоточиться на работе. С таким авансом запороть дело будет обидно. Очень.

К городу мягко подкралась ночь, окутала в бархатный сумрак и наполнила улочки шумом гулянок. Основной рынок давно закрылся, уступив место палаткам со всякой снедью, наскоро сколоченным сценкам бродящих бардов и фокусников. Рик снял комнату подешевле ближе к окраине города и отправился пытать счастье второй раз. Площадь принесла ему уже целых два подарка. Кто знает, может тут найдётся и третий. Где-то внутри ещё жила надежда, что все руны получится найти, не привлекая лишнего внимания стражи бесцельным шатанием по городу.

Монотонный шум толпы, гулом стоявший над площадью, то тут, то там разрывался вспышками драк и скандалов. Грузный мужик бесполезно пытался догнать вёрткого воришку, два менестреля спорили за место на сцене, полупьяная мразь приставала к голосящей дородной бабище… Бабища отбивалась расшитым полотенцем и тщательно скрывала в грозных воплях глупое хихиканье. Что сказать — столица! Сытый город, в котором люди недостаточно устают за день и им хватает сил устраивать подобное каждый вечер. Хорошая погода — уже повод для праздника.

Рик натянул на морду выражение праздного любопытства, снова увел у кого-то кошелёк и почти сразу скинул нашедшуюся там мелочь на пухлый пирожок с мясом. Позорный улов для вечернего города, но сегодня нажива не нужна. Жаль, огненные руны не спешили показываться на глаза, и на третьем круге по площади начавший откровенно зевать Рик уже готов был сдаться. Если бы не проклятая чуйка. То самое место, признанное всеми идеальным для поиска приключений и неудач, чувствовало, что если Рик сейчас уйдет с площади — непременно пропустит что-то важное. Жизненно важное.

Опыт разбойника, пусть не такой большой, чтобы засветиться на городских стенах, подсказывал, что Рик что-то упускает. Что-то вокруг происходило, незаметное и родное вечерним гулянкам, а всё же лишнее тут. Но найти это «что-то» не выходило никак. До тех пор, пока течение толпы не втянуло задумавшегося Рика в круг зевак, которые распахнув рты и качая головами старательно пялились на очередную разборку.

Хилый смуглый мужичок из бродячих трюкачей мял в руках уже потухшие «огненные шары» и затравленно топтался на одном месте. Беднягу страшно трясло, в глазах читались только мысли о бегстве. Но, увы, сбежать-то он как раз не мог — атаманша спорила с крепким подтянутым мужиком в доспехах императорской гвардии. Чем провинился несчастный фокусник, долго гадать не пришлось: углядев в Рике новенького, «соседи» тут же поторопились пересказать события, не стесняясь приукрасить на свой лад.

Как понял Рик из нестройного гвалта, здесь случилось ужасное страшное ничего. Скорее всего, гвардейцы едва успели открыть рот, как на них налетела эта бешеная баба в цветастых тряпках. Из-за неё-то и началось всё веселье. Шумная ссора обещала перерасти в полноценную драку — по обе стороны потихоньку подтягивался народ. Бродяг было больше. Но гвардейцы на то и гвардейцы: всего троих в полном облачении хватало, чтобы стая «сорок» инстинктивно жалась друг к другу и не подходила на расстояние удара.

В сознании что-то щёлкнуло.

Рик подобрался, протиснулся вперед и замер прямо за спинами стражи, стараясь поймать каждое слово. Императорская гвардия на подобной гулянке? Это уже не шутки. Зачем элите соваться туда, где обычно отрабатывали своё новобранцы? Чтобы ребята такого уровня снизошли до прилюдной склоки с табором, должно было произойти нечто из ряда вон. Нечто, что дошло до ушей императора и заставило его действовать быстро, резко, наверняка.

Например, ни с того ни с сего сгоревший каменный дом.