Отныне и в Вечность

Впрочем, всякие ахи, рефлексии и прочие терзания по поводу собственного раздвоения личности Люкс в обоих своих "я" пресек железной рукой. Надо было спасать девочку, оставив терзания на потом – как выражался сердечный друг Кувалда, "решать проблемы по мере их возникновения". Тем более что тот Люкс, который каким-то непостижимым образом умудрился оказаться в Брунгильде, как выяснилось, был способен оказывать ей действенную немедленную помощь. Во-первых, он перехватил на себя управление всеми ее жизненными процессами, благодаря чему она была все еще жива, а во-вторых, умудрялся еще оказывать ей лечебную поддержку, пусть и не в состоянии был вылечить ее разом и кардинально.

Тому Люксу, который был, так сказать, "исходным" и не занимался непосредственным лечением, казалось очевидным, что проникновение внутрь девушки ему обеспечивал телесный контакт между ними. Он боялся, что в случае прекращения телесного контакта он может вылететь из нее как пробка из бутылки шипучки, что пили они на ярмарке в Фарсале. Поэтому он как прижал в пылу схватки тело раненной к своей груди, так и держал ее в этом крайне неудобном положении, боясь даже пошевелится.

Часть яда Люкс каким-то образом сумел то ли нейтрализовать, то ли просто выкинуть из нее к чертям крысячьим, но остальной яд прореагировал с кровью и теперь корежил и ломал все органы тела, в которые попадала испорченная кровь. Пока ему еще удавалось со всем этим как-то справляться, вновь и вновь запуская регенерационные механизмы и восстанавливая повреждения. То и дело ему приходилось до предела ускорять скорости обмена веществ – та еще работка, знаете ли. Тем не менее, с регенерацией он катастрофически запаздывал, вредоносные изменения в ее организме нарастали и вскоре должны были перейти границу совместимости с жизнью.

Он не справлялся. Он не успевал. Выход, как он понимал, был только один: надо было удалить из нее поврежденную кровь. Тогда бы появилась надежда на успех. Призрачная, но все-таки надежда.

– Кровь… – вытолкнул из себя Люкс сквозь стиснутые зубы, – она все время отравляет… я бы мог, наверное, попробовать очистить… отделить… но это будет равносильно такой кровопотере, что Брунгильда умрет. Неизбежно.

– Переливание… – загалдел "консилиум", – нужно делать переливание…

– Какое еще переливание? Вот если бы можно было влить!

– Какая у капитана группа крови? – перебивая, вопил Циклоп. – Вторая? У меня тоже вторая, берите у меня… Парни! У кого вторая группа крови, резус отрицательный – бросайте все дела к чертовой матери и сюда! Немедленно!

Биопы растерянно переглядывались.

– У меня! – с галереи по лестнице торопливо сбегал Густав. – У меня вторая. И резус.

– Люкс, дорогой, начинайте чистить! – торопливо сказал Проныра и тут же стремительно метнулся к Крошке. – Хозяюшка! Быстренько организуйте прямо здесь, рядышком два лежачих места, одно для Люкса с командиром, другое для доноров… ну, для нас, для которые станут давать кровь… не надо в комнаты, некогда, некогда, прямо тут, за стойкой… Кровь будет, Люкс, начинайте, начинайте чистить, сколько понадобится, столько и будет, вольем прямо в нее, мы умеем.

Сверху тут же приволокли матрацы, чистые простыни. Аккуратно и бережно уложили на спину Люкса, так и не выпустившего ни на секунду Брунгильду из своих объятий. Тут же рядышком улеглись Циклоп с принцем Густавом. Больше, к сожалению, обладателей нужной крови не нашлось. Проныра со своими парнями из санитарного рюкзака извлекли какие-то блестящие рогозы, сосуды, шланги.

Тут же в большом зале пристроился в уголочке – без видимых занятий общественного назначения – до крайности развзбудораженный Скаврон. Как и все прочие, он, казалось, глаз не отрывал от стойки, из-за которой Проныра с Кувалдой весьма решительно выставили всех посторонних. Однако если вся остальная светло-биопная публика маялась от тревоги и желания заглянуть туда хоть одним глазком, он в исходе лечения не сомневался ни секунды. Чтобы у Люкса, да не получилось? Не смешите. Самого Скаврона не трогают?.. вот и прекрасно, вот и может он, наконец-то, приступить к делу. Делу важному, делу, как сказал бы Кувалда, философско-сакральной значимости.

Схватку остановили командиры – рассуждал Скаврон – это ясно, это точно. И остановили они ее, понятное дело, друг друга узнав. Причем спецназовка его узнала безусловно, и даже каким-то именем назвала. А что он, якобы, из-за ее красоты, так это дурь, недостойная серьезных людей. Кому и когда красота врага мешала его прикончить? Нет-нет, это несерьезно. Как это Кувалда называет, когда человек свои непонятные тайные желания преобразовывает, чтобы себе объяснить… сублимация?.. нет, это не то. Ну, не важно.

Знаний, однако же, не хватало, а сделать построение на Кувалдин манер одним движением ума – не хватало как раз этого самого ума. А от кого можно было бы получить нужные знания, как не от спецназов? Скаврон начал потихоньку выдвигаться из своего угла.