Отряд: Разбойный приказ. Грамота самозванца. Московский упырь

— Он неплохо бьется, — с улыбкой поведал художник. — А я, знаете ли, занимаюсь иногда устройством боев. Нет-нет, все по-честному, этот парень смог бы заработать неплохие деньги. Если увидите, передайте ему, хорошо? Пусть заглянет… гм… ну, хотя бы в эту закусочную, я здесь бываю почти каждый вечер. Так передадите?

— Если увидим — обязательно, — клятвенно заверил Иван, наступив под столом Митьке на ногу. Вообще-то тот самый «рыжебородый верзила», о котором столь навязчиво расспрашивал художник, должен был вот-вот прийти.

Художник… Возможно, он и в самом деле устраивал кулачные бои. А возможно — и нет. Шпик?! Очень может быть. А может, и нет. Но лучше уж принять меры.

— Ой, — сжался вдруг Митька. — Пойду отолью — уж больно приспичило.

Он тут же ускакал, держась за живот, а Ивану пришлось извиняться:

— Увы, мой младший приятель еще недостаточно воспитан.

— Ничего-ничего, — благодушно хохотнул Дюпре.

Но взгляд его — Иван это хорошо заметил — вдруг на миг вильнул в сторону уходившего Митрия. С чего бы художнику так интересоваться отроком? Или он тайный содомит?

Иван украдкой осмотрел закусочную. За крайним столом собралась компания зеленщиков или мелких торговцев, где бурно обсуждались цены на овощи и сыр, рядом, за средним столиком, сидели какие-то старики, у стены — еще трое мужчин, которых уж никак нельзя было принять за студентов — явно возраст не тот. Значит, если это шпик, ищут среди студентов. Уже ищут. Рене признался под пытками? Но почему тогда спрашивают только Прохора? А потому что он самый заметный — эх, как махал кулачищами, слепой заметит! Вот и приметили. Значит, это не Рене, просто случай. Если этот Дюпре и в самом деле — соглядатай…

Радостный, за стол уселся Митька. Улыбнулся довольно:

— Фу-у, думал — лопну! Теперь можно и вина попить, а, месье художник? Вы какими красками пишете, масляными или, может быть, киноварью?

— Давайте-ка лучше выпьем. Вы мне очень понравились, парни!

Ага! Не ответил на вопрос о красках. Никакой это не художник — шпик! Интересно, Митрий предупредил Прохора? Судя по довольной физиономии — предупредил. Теперь бы и самим уходить, только как избавиться от соглядатая?

— Значит, вы каждый вечер здесь? — поднимая бокал, уточнил Иван.

— Да-да, пусть этот рыжий парень приходит. Он не пожалеет, клянусь Пресвятой Девой! Да и вам, — художник неожиданно подмигнул, — кое-что перепадет!

— Да, — алчно улыбнулся Митрий. — Десяток-другой су нам бы не помешали!

— Су?! — насмешливо ухмыльнулся Дюпре. — Речь идет о ливрах, мои юные господа!

— О ливрах?! Ну надо же!

— Да-да! Кулачные бои — очень выгодное дело, знаете ли. И за хорошего бойца не жалко никаких сумм.

— Ну и повезло же нам, а, Жан?! — Митька хищно потер руки. — Вот уж не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Обязательно отыщем вашего рыжего, месье художник. Отыщем, чего бы нам это ни стоило. Только сразу предупреждаю — не забудьте об обещанных ливрах!

— Да-да, не забудьте, — озабоченно поддакнул Иван. — А то, знаете, есть такие, что поначалу обещают, а как доходит дело до расплаты…

— О, не беспокойтесь, я не из таких! — Художник горделиво выпятил грудь. — Если уж сказал — заплачу, так заплачу, можете не сомневаться! Только приведите мне кулачника.

— Уж постараемся… До скорой встречи, месье Дюпре. Было приятно познакомиться.

— До встречи… Вообще, мне очень нравится ваш настрой, парни!

Едва юноши вышли, как месье Дюпре пересел за столик к зеленщикам. Те сразу прекратили спор:

— Ну как? Что нового выведал?

— Этот рыжий верзила — точно студент. Парнишки обещали его сюда привести.

— Хм… Мало ли, чего они обещали. Ты сам-то как думаешь, приведут?

— Приведут, — осклабился Дюпре. — Или я плохо знаю людей. Видели бы вы их рожи, когда я упомянул о ливрах. Заметьте — только упомянул.

— Не знаешь, тот пойманный гугенот не заговорил?

— Нет. Умер под пытками.

— Жаль… Кто ж так пытал? Не иначе — братец Клотар?!

— Он… Что и говорить — перестарался. Уж останется теперь без половины жалованья, если вообще не выгонят.

— Не выгонят. Где еще такого палача найдут?

— Это верно…Эй, Ганье, кабатчик! А ну, тащи сюда вина. Да только не того пойла, что подавал студентам!

А парни — Иван, Митька и дожидавшийся их за углом Прохор — живо припустили домой. Было о чем подумать! Тем более что Прохор сообщил не очень-то радостную вещь — оказывается, на кафедрах интересовались сразу двое!

— Один, судя по одежке, гугенот, другой — аристократ, одетый как испанский гранд. Оба уже немолоды, с одинаковыми седыми бородками.

— Этого еще не хватало! — Иван с чувством сплюнул на мостовую. — Не понимаю только, с чего бы нами интересоваться гугенотам?

— Именно нами интересовались? — уточнил Митрий.

— Сказали — русскими. — Прохор скрипнул зубами. — Видать, Рене не выдержал, выдал.

— Так ты думаешь, его схватили?

— А иначе как объяснить?

— Да-а… дела…

— Бежать надо, ребята! Бежать! И так уже здесь засиделись.