Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность: 1979-2002 годы

С другой стороны, общественность не доверяет ГЭЭ: «…Государственная экологическая экспертиза, которую получил КТК и на основании которой начал строить, не является таковой» (интервью № 9, группа «Сотрудник НГО»). «

…Экспертиза идет тогда, когда уже осуществлено огромное капиталовложение… И поэтому экспертиза вся сейчас притянута за уши» (интервью с группой активистов с Троицкого поля, Санкт-Петербург). Активисты считают, что на экспертизу оказывается давление и из состава ГЭЭ исключаются эксперты, высказавшие «неправильную» точку зрения, не совпадающую с официальной. «Он сделал 20 замечаний по проекту, и его вычеркнули из этой комиссии. И на второй состав, вернее, на второе заседание этой самой комиссии его не пригласили. То есть человека, который высказал свои замечания, они его просто игнорировали, они его вычеркнули из списка

» (интервью № 9 группа «Сотрудник НГО»). Хотя представители ГЭЭ считают иначе: «В этом смысле я похвалю экологическую экспертизу, это еще институт, которому, единственно кому, доверяли граждане» (интервью № 1, группа «Бывший сотрудник ГЭЭ»).

Более того, роль государственной экологической экспертизы в обеспечении общественного участия падает из-за последних изменений в системе ГЭЭ, в том числе сокращений штатов (Cherp and Golubeva, 2004).

Общественность имеет право подать в суд на заключение ГЭЭ, но такие попытки чаще всего безрезультатны. Основные причины этого – отсутствие четких критериев допустимости реализации проекта и общие трудности доступа к правосудию в России (см. ниже «Обращения в суд»).

Чтобы убедиться в соблюдении своих прав и проводить эффективный общественный контроль реализации намечаемой деятельности, общественность должна иметь доступ к заключению ГЭЭ. Доступ к заключению ГЭЭ – один из ключевых аспектов права общественности на экологическую информацию. По Закону об экологической экспертизе «Граждане и общественные организации (объединения) в области экологической экспертизы имеют право /…/ получать от федерального органа исполнительной власти и его территориальных органов в области экологической экспертизы, организующих проведение государственной экологической экспертизы, /…/ информацию о результатах ее проведения» (ст. 19). Первоначально эта фраза толковалась как установление права доступа к заключению ГЭЭ. Но в конце 1990-х – в 2000-е гг. информация о результатах проведения ГЭЭ стала пониматься как приказ уполномоченного органа об утверждении заключения ГЭЭ, который обычно не несет никакой информации. Обоснованием для этого явилась новая «неофициальная» интерпретация заключения ГЭЭ в госорганах. ГЭЭ понимается не как государственная разрешительная процедура, а как платная услуга, оказываемая инициатору госорганом, и, следовательно, ее результат находится в частной собственности (интервью №№ 1 и 3, группа «Сотрудник ГЭЭ»).

Такое ограничение права общественности особенно важно в свете распространения так называемых «условно положительных» государственных экологических экспертиз. Особую трудность представляет доступ к отрицательным заключениям ГЭЭ. В случае Всеволожского завода прокатных изделий (III, P2) общественная организация не смогла получить полный текст отрицательного заключения ГЭЭ, даже несмотря на то, что представитель ОЭЭ участвовала в ГЭЭ. Некоторые НГО получают заключения ГЭЭ через депутатов органов законодательной власти, чьи запросы обычно удовлетворяются.