Отцовский договор

Сын поворачивает налево, чтобы пройти через лесок. Он помнит тот весенний день. Он был в Париже с двумя друзьями. В кармане завибрировал телефон. Пришло сообщение от папы. В нем было всего три буквы: «SOS». Сын встал из-за столика в ресторане и, выйдя на улицу, набрал номер отца. Тот ответил.

Голос был мрачнее обычного. Он закашлялся и не мог остановиться.

Через несколько минут трубку взял его ассистент: папа серьезно болен, уже несколько недель прикован к постели, у него подозревают рак легких, туберкулез, вчера он кашлял большими сгустками крови, он не может встать, он ослаб, он бледен, он и сам чувствует, что у него в легких что-то произрастает, мы попробуем сделать новый рентген легких как можно быстрее, но важнее всего, чтобы ты срочно приехал. Твой папа нуждается в тебе. Приезжай, как только сможешь.

Сын и так уже направлялся в гостиницу. Он объяснил друзьям, а заодно девушке на стойке в гостинице, что его папа тяжело болен. Что ему немедленно нужно в аэропорт. В полночь он приземлился в другой стране, его переполняло не вяжущееся с ситуацией воодушевление. Ассистент, который был старше его на несколько лет и изрядно полысел со времени их последней встречи, встречал сына в аэропорту. Они обнялись. Ассистент, прихрамывая, повел его к машине. Он рассказал, что попал в аварию: ехал на машине к побережью, у ехавшего впереди него трактора оторвался прицеп, он врезался в несколько тюков сена и вылетел с дороги, это произошло восемь месяцев назад, и он уже почти совсем восстановился. Только хромота осталась да боль в бедре. Они сели в машину и направились по проспекту в сторону центра. Вдоль дороги на фонарных столбах высоко над ними нависла бесконечная вереница одинаковых портретов президента на сиреневом фоне. На лице его сияла благодушная улыбка. Это он дал стабильность стране, свободу женщинам и экономические перспективы всем, кто не боялся будущего, это он понимал, что все перемены должны происходить постепенно, это он был гарантом того, что страна не погрузится в религиозный хаос, который лишит ее будущего (так утверждала часть родственников). Это он поддерживал террор, религиозные гонения, массовые аресты и антидемократию, это он был лакеем западных сил, разочарованием Палестины, жадным до власти коррумпированным идиотом, а его жена и того хуже (так утверждала другая часть родственников). Сын разглядывал плакаты.

– Ты не знаешь, почему его всегда изображают на сиреневом фоне? – спросил он.

Ассистент посмотрел на президента.

– Разве? – удивился он. – Никогда не думал об этом. Я эти плакаты уже не замечаю.

Они повернули налево на центральную магистраль, а потом направо на маленькую улочку за городским рынком, на которой жил папа. Он лежал на диване, весь в холодном поту, улыбался одними чуть приоткрытыми глазами и шептал, что сын должен помочь ему добраться до дома. До дома в Швеции.

– Когда ты можешь ехать? – спросил сын.

– Я не могу ехать, – прошептал папа. – Я слишком слаб. Я умру.

Сын рванул в ближайшее интернет-кафе. Он заказал кофе, вышел в сеть и начал искать билеты, попутно набирая номер знакомого другого знакомого, который работал в МИДе, чтобы узнать, как переправить домой смертельно больного гражданина Швеции. Ему дали номер дежурной службы, авиатранспортировка больного стоила несколько сотен тысяч, он созвонился со своим страховщиком и выяснил, что если указанное лицо зарегистрировано по надлежащему адресу, туристическая страховка распространяется на него на срок, не превышающий сорок пять дней.

– Он был в отъезде четыре с половиной месяца, – сказал сын.

– В таком случае, к сожалению, он не может воспользоваться домашней страховкой, – ответили в страховой компании.

Он положил трубку и продолжил поиски вариантов перелета, никаких чартеров он найти не смог, не было и регулярных рейсов, единственный вариант добраться до Стокгольма в кратчайшие сроки – забронировать билеты на рейс до Барселоны, а потом из Барселоны в Стокгольм. Сайт отказывался бронировать билеты, потому что интервала между рейсами не хватало, чтобы успеть добраться из одного терминала в другой, но сын все же забронировал рейсы по отдельности. «Должно получиться, – думал он. – Другого варианта у нас нет. Нужно выбираться отсюда, нужно ехать домой, ему нужна настоящая медицинская помощь, вдвоем мы эту поездку осилим».

Он прибежал обратно в квартиру, папа был в почти бессознательном состоянии, он рассказал ему, что забронировал билеты домой, заказал услугу встречи с креслом-каталкой в аэропорту, мы полетим домой через Барселону, и все будет хорошо, я все время буду рядом.

– Сколько? – спросил папа.

– Неважно, – ответил сын. – Я все оплачу.

– Спасибо, – с казал папа и похлопал сына по плечу. – Но я не смогу лететь.

– Ты должен, – ответил сын.