Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Она как раз добралась до края палаточного городка, когда мимо нее промчалась двойная горстка Ящериц. Все они были вооружены. Она не была большим экспертом по многочисленным рисункам краски для тела, которые использовала Раса, но она думала, что все они — которые были похожи друг на друга — имели отношение к правоохранительным органам.

О-о, подумала она. Она повернулась и посмотрела назад. Конечно же, они тоже направлялись к палатке, которую она только что покинула. И она ничего не могла с этим поделать. Они двигались быстрее, чем она могла. Она была слишком далеко, чтобы крикнуть предупреждение своему брату. И, после этого последнего взрыва, она все равно не была склонна выкрикивать предупреждение.

Она ждала. И действительно, Ящерицы появились не только с той, которая ушла до них, но и с ее братом, находящимся под стражей. Они вывели своих заключенных из лагеря — провели их прямо мимо Моник, хотя Пьер ее не заметил, — затолкали их в ожидающий автомобиль с мигающими оранжевыми огнями и увезли.

"Ну, — подумала Моник, — что мне теперь делать?" Она не хотела искать работу в магазине. Это было бы равносильно признанию того, что она никогда не найдет другую академическую должность. Пока она могла жить с Пьером и Люси, она могла тешить себя этими надеждами. Когда вы больше не могли тешить свои надежды, что вы сделали? Если бы у тебя была хоть капля здравого смысла, ты бы успокоился и продолжал жить своей жизнью.

Поскольку ее брат был пленником Расы, ей придется продолжать жить своей жизнью, если она хочет продолжать есть. Продавщица, судомойка… все, что угодно, кроме продажи себя на улице. Дитер Кун заставил ее сделать что-то слишком близкое к этому. Никогда больше, поклялась она себе. Лучше прыгнуть со скалы и надеяться, что она приземлилась на голову. Тогда все было бы кончено в спешке.

Достигнув здесь дна, осознав, что ей придется искать работу, которая не имела бы ничего общего с ее дипломом, возможно, почувствовала бы то же самое. Это могло бы быть, но этого не произошло. Вместо этого это было странно освобождающим. Ладно, она не могла быть профессором — или, по крайней мере, она не могла быть профессором прямо сейчас. Тогда она была бы кем-то другим.

Она вышла из лагеря и направилась к восстанавливающемуся городу Марселю. Она не успела уйти далеко, как столкнулась с Люси, возвращавшейся из города. В отличие от своего собственного брата, Люси узнала ее. Конечно, Ящерицы тоже не просто схватили Люси.

Моник испытывала искушение отпустить ее обратно в палатку. Может быть, Ящерицы оставили какую-то сигнализацию, чтобы они могли снова напасть, когда она вернется. Но любовница Пьера не доставила Монике неприятностей. На самом деле с Люси было легче ладить, чем с ее собственным братом.

И поэтому она сказала: “Будь осторожен. Ящерицы только что схватили Пьера.”

“О, ради всего святого!” Сказала Люси. “Это была та машина, которую я видел, спускающейся с холма в сторону города?”

“Это верно”. Моника кивнула. “Мы с Пьером снова поссорились. Я только что вышел, когда Ящерица — я имею в виду клиента — вошла. И не успел я продвинуться намного дальше, как ворвался целый отряд Ящеров и схватил Пьера, а заодно и клиента-Ящера.”

Люси сказала что-то значительно более едкое, чем "О, ради всего святого!" Она продолжила: “Кефеш боялся, что они следят за ним. Пьер был дураком, позволив ему прийти в палатку.”

“Что ты собираешься делать?” — спросила Моник.

Люси поморщилась. “Мне нужно будет найти, где остановиться. Я был бы идиотом, если бы вернулся туда сейчас. Тогда мне придется сделать несколько телефонных звонков. Мне нужно предупредить кое-кого и Ящериц, и я должен задать несколько вопросов. Если мне понравятся ответы, которые я получу, я сам займусь бизнесом. Я долгое время был правой рукой Пьера и парой пальцев его левой руки. Мои связи так же хороши, как и у него, и я осмелюсь сказать, что я намного лучше умею быть осторожным, чем он когда-либо был.”

Все это застало Моник врасплох. Она не знала, почему это должно было случиться. Она знала римскую историю. Что знала Люси? Продаю имбирь. С сожалением Моник призналась себе, что спрос на торговцев имбирем, похоже, был выше, чем на романистов.

Любовница ее брата, возможно, думала вместе с ней. “А как насчет тебя, Моник?” — спросила она. “Что ты будешь делать?”

“Ищи работу", ” ответила Моник. “Я имею в виду любую работу, а не должность в университете. Мне нужно поесть. И”, - она вздохнула, — “Полагаю, я посмотрю, что я могу сделать, чтобы вытащить Пьера из тюрьмы”. Она заметила, что Люси ничего не сказала об этом.

Любовница Пьера тоже вздохнула. “Да, я думаю, нам придется подумать об этом, не так ли? Но это будет нелегко. Чиновники Ящериц — смерть джинджеру. Вам нужны связи, чтобы иметь возможность добраться с ними куда угодно. У тебя есть что-нибудь?”

“Я могу", ” ответила Моник, что, казалось, застало Люси врасплох. “И я уверен, что ты это делаешь”.

“Может быть". Да, Люси звучала недовольно. Если бы Пьер вышел из тюрьмы, у нее было бы больше проблем с самостоятельным бизнесом.