Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Прости", ” сказала она и откинула прядь рыжих волос с лица. Веснушки покрывали ее нос, щеки и плечи; она загорела, если посмотреть на нее сбоку. Несмотря на это, она надела короткий топ телесного цвета, чтобы продемонстрировать краску на теле, которая утверждала, что она специалист по военным коммуникациям: как и многие люди их поколения, она так же страстно интересовалась Ящерицами, как и Джонатан. Через мгновение она нашла еще один безопасный вопрос: “Как дела у Микки и Дональда?”

Она была там, когда они вылуплялись из яиц. Джонатан предположил, что это было нарушением безопасности, но в то время ему было все равно, и отец позволил ему выйти сухим из воды. “С ними все в порядке”, - ответил он. “Растут, как сорняки, и все время учат новые слова". Он поколебался, затем продолжил: “Ты знаешь, они всегда думают, что это круто, когда ты приходишь к ним”. “Правда?” Голос Карен не был горячим; он был холоднее, чем когда-либо бывала зима в Лос-Анджелесе. “Мне нравится на них смотреть. Мне тоже нравится видеть твою маму. Ты… это не сработало так хорошо с тех пор, как ты вернулся, и ты знаешь, что это не так.”

Забытый ланч Джонатана лежал рядом с ним. ”Полегче", — сказал он. “Я говорил тебе и говорил тебе — то, что там произошло, было не тем, что я думал, когда уходил”.

”Я знаю", — сказала она. “Это длилось дольше, так что тебе было веселее, чем ты предполагал, когда уходил. Но вы отправились туда, намереваясь повеселиться. В этом все и дело, не так ли, Джонатан?”

Он признал то, что едва ли мог отрицать: “Кое-что из этого есть, да. Но это еще не все. Это было почти то же самое, что дурачиться с настоящей Ящерицей. Мы оба многому научились из этого”.

“Держу пари, что так и было”, - сказала Карен.

“Я не это имел в виду, черт возьми", — сказал Джонатан. “Теперь она подумывает о том, чтобы спуститься сюда, чтобы посмотреть, на что похожа жизнь среди Больших Уродов, и все, что она когда-либо хотела сделать раньше, это остаться на звездолете и притвориться, что она Ящерица”.

“И что бы она сделала, если бы все-таки спустилась сюда?” — потребовала Карен. “Что бы это ни было, она бы сделала это с тобой?”

У Джонатана загорелись уши. Это не имело никакого отношения к погоде, хотя день, как и многие другие дни ранней осени в Лос-Анджелесе, был далеко за восьмидесятые. ”Я не знаю", — пробормотал он. “Это исследование, вот что это такое”.

“Это так ты это называешь?” — сказала Карен. “Как бы тебе понравилось, если бы я проводил подобные исследования?” Она произнесла это слово с презрением.

И Джонатан знал, что ему это ни за что не понравится. Он глубоко вздохнул. “Есть один способ, которым этого не произошло бы, даже если бы Кассквит спустился на Землю”, - сказал он.

"Конечно, есть — если она приземлилась в Москве", — сказала Карен.

“Я не это имел в виду”, - сказал Джонатан. “Даже близко нет. Она знает о браке — я не думаю, что она действительно понимает это, но она знает, что это значит. Вот почему, — он снова покраснел, — вот почему мой отец не был там, наверху, в качестве эксперимента, если вы понимаете, что я имею в виду.”

“И что же?” — сказала Карен.

"И поэтому…” Джонатан бросился: “Итак, если бы я был помолвлен с тобой, это было бы не то же самое, что жениться, но это было бы на пути к тому же, и она бы поняла, что это означало, что она и я больше ничего не могли делать”. Он произнес эти слова в быстром, почти отчаянном порыве.

Глаза Карен расширились — на самом деле расширились больше, чем Джонатан когда-либо видел. Очень медленно она спросила: “Ты просишь меня выйти за тебя замуж?”

“Да”. Джонатан кивнул, чувствуя себя так, как будто он только что сошел с высокой доски, не потрудившись посмотреть, есть ли вода в бассейне. “Я думаю, что это то, что я делаю. Сделаешь это?”

“я не знаю. Я не знаю, что тебе сказать. — Карен покачала головой, не в знак отказа, а в замешательстве. “Если бы ты спросил меня до того, как поднялся на звездолет в последний раз, я бы сказал "да" через минуту. Теперь…? Теперь это больше похоже на то, что ты просишь меня выйти за тебя замуж, чтобы дать тебе повод не дурачиться с Кассквитом, чем по какой-либо другой причине, и я не думаю, что мне это очень нравится.”

“Это не поэтому”, - запротестовал Джонатан, хотя для него это тоже звучало как "почему". Он сделал все возможное, чтобы это прозвучало как-то по-другому: “Это был единственный способ, который я мог придумать, чтобы сказать тебе, что я сожалею о том, что там произошло, и что нет никого, кроме тебя, с кем я хотел бы провести свою жизнь”. Его мать не одобрила бы, если бы он заканчивал предложение предлогом. Прямо в эту минуту ему было все равно, одобрила бы это его мать или нет.

И на этот раз он сказал правильные вещи или что-то близкое к этому. Выражение лица Карен смягчилось. “Это… очень мило, Джонатан, — сказала она. “Я долгое время думал, что однажды мы могли бы это сделать. Как я уже сказал, раньше мне нравилась эта идея, но все изменилось, когда ты поднялся туда. Мне придется с этим разобраться.”