Падение с небес

Изуродованное тело Марион лежало там, где его оставила львица, почти до заката, пока туда не пришли жены Пунгуша.

Марк с Пунгушем пересекли реку уже в темноте: в лунном свете песчаные отмели казались призрачно-серыми, а сама круглая белая луна ясно отражалась в зеркальной поверхности заводи рядом со стоянкой. Когда они переходили ее вброд, отражение разбилось на тысячи светлых осколков, как упавший на каменный пол хрустальный стакан.

Поднимаясь на крутой берег, они вдруг услышали в ночи скорбные, траурные вопли и причитания зулусских женщин. Мужчины невольно остановились, потрясенные и напуганные.

– Вперед! – крикнул Марк и освободил одно стремя.

Пунгуш ухватился за кожаный ремешок, и Марк так резко пустил Троянца с места в карьер вверх по склону, что зулус едва удержался на ногах.

Женщины успели разжечь костер; языки пламени отбрасывали причудливо дрожащие желтые отсветы и порождали жуткие пляшущие тени.

Все четыре сидели вокруг обернутого в шкуры тела.

Когда мужчины вбежали в освещенный костром круг, ни одна из них не подняла головы.

– Кто это? – крикнул Марк. – Что случилось?

Пунгуш схватил старшую жену за плечи и стал трясти, желая прервать истеричные вопли, а Марк нетерпеливо шагнул к свертку и поднял край шкуры.

Всего секунду, в ужасе выпучив глаза, он смотрел на то, что лежало перед ним, ничего не понимая и не узнавая, но вдруг кровь отхлынула с его лица, Марк резко повернулся и бросился в темноту. Там он упал на колени, и изо рта его хлынула горькая рвота.

Завернув тело жены в брезент, уложив в коляску мотоцикла и закрепив крепким шнуром, Марк отвез Марион в Ледибург.

На время похорон он оставался в городе и был вынужден выслушивать упреки и обвинения убитых горем родственников:

– Зачем ты только потащил ее с собой в этот проклятый буш…

– Зачем оставил ее одну…

– И зачем только ты…

На третий день он вернулся в Чакас-Гейт. На берегу реки его поджидал Пунгуш.

Они присели на солнышке под утесами; Марк дал Пунгушу сигарету, тот аккуратно отломал пробочный кончик, и они молча закурили.

– Ну что, Пунгуш, – прервал молчание Марк, – следы прочитал?

– Прочитал, Джамела.

– Расскажи, что там случилось.

– Львица переводила детенышей из зарослей долины через реку по одному…

Пунгуш, не торопясь и не упуская ни единой детали, восстановил перед Марком картину трагедии; рассказ его опирался на тщательное изучение оставленных на земле следов, которое зулус осуществил, пока Марк находился в отъезде. Когда Пунгуш закончил говорить, они снова помолчали.

– Где сейчас львица? – спросил Марк.

– Увела детенышей на север, но не сразу, а три дня назад, через день после… – Пунгуш сделал паузу, подбирая слова, – через день после того, что сделала… Она убила самца импалы, детеныши тоже немного поели. Скоро уже перестанет кормить их грудью.

Марк встал; они перешли реку и медленно двинулись по лесу к дому.

Пунгуш остался ждать на передней веранде, а Марк вошел в свой маленький опустевший домик. Полевые цветы в вазах завяли, отчего комната казалась печальной и заброшенной. Марк принялся собирать личные вещи Марион, одежду, дешевые украшения, которые жена тем не менее очень ценила, расчески и щетки, скромные запасы косметики. Он аккуратно уложил все это в самый большой ее чемодан, чтобы отвезти к сестрице Марион, а закончив, отнес чемодан в пристройку с инструментами. Оставлять его в доме он не хотел, чемодан стал бы слишком болезненным напоминанием о трагедии.

Потом Марк вернулся в дом и переоделся. Сняв с крюка винтовку, зарядил новенькими патронами. Гильзы патронов под пленкой воска отливали желтой медью, пули имели тупые кончики – такие при ударе дают максимальный поражающий эффект.

С винтовкой в руке Марк вышел на веранду. Пунгуш уже ждал его.

– Послушай, Пунгуш… – сказал Марк. – Нам с тобой сейчас предстоит работа.

Зулус медленно поднялся, и несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Потом Пунгуш опустил глаза и кивнул.

– Возьми след, – тихо скомандовал Марк.

Они вышли к тому месту, где львица убила антилопу, но падальщики уже успели как следует подчистить территорию. Остались только несколько осколков костей, выпавших из мощных челюстей гиены, пучки шерсти, обрывок высохшей кожи и обломок черепа с нетронутыми черными витыми рогами. Но след львицы исчез. Ветер и тяжелые лапы падальщиков – шакалов с гиенами, стервятников и марабу – уничтожили всякие его признаки.

– Она будет идти дальше на север, – сказал Пунгуш.

Марк не стал спрашивать, откуда знает это зулус, – тот все равно не смог бы ответить. Пунгуш просто знал, и все.

Они двинулись по долине. Пунгуш шел впереди мула; пытаясь отыскать след, он широко прочесывал местность вправо и влево, чтобы заметить хоть малейший знак, и на второй день взял след.