Палома

Все вместе мы разработали эти новые эспадрильи. Мои изысканные модели могут и подождать. Нам было далеко до масштабов наших конкурентов, но по крайней мере наша жизнь была радостной, свободной от угроз Санчо. Наш портфель заказов постепенно пополнялся новыми клиентами.

Мастерская занимала все мое время, все мои мысли, все мои ночи. Но никогда еще я не была так довольна жизнью. Нам с Анри пришлось отказаться от наших еженедельных прогулок, что немного приостановило его несвоевременные предложения руки и сердца. Меня это не огорчило. Рядом со мной были два моих лучших друга. Наши споры не разделяли, а, наоборот, объединяли нас. Чарльстон и взрывы смеха делали светлее наши долгие дни. И пусть мы продавали только обычные модели, лишенные какой-либо оригинальности, я продолжала рисовать. Будущее было радужным, мое воображение – безграничным. Рано или поздно у нас все получится. А пока эти минуты, проведенные в одиночестве в тиши мастерской, наполняли меня счастьем.

Жизнь мадемуазелей шла своим чередом – работа в школе, веселые вечера, поездки мадемуазель Веры и Люпена на побережье. Маркиза завела себе гнездышко в Биаррице. Обустройство и декорирование этой виллы, расположенной высоко над морем, полностью занимало все ее время. К сожалению, мы с Колетт не могли ни в полной мере участвовать в этом, ни уделять больше времени Бернадетте. Наши откровенные разговоры по вечерам остались в прошлом. Кухарка, впрочем, не выглядела несчастной. Если бы я была повнимательней, я бы заметила новый блеск в ее глазах. Но мои мысли были заняты другим. Я чувствовала себя канатоходцем, который жонглирует заказами, внештатными ситуациями, денежными потоками. Конечно, мастерская забирала у меня все силы, но при этом я впервые прикоснулась к той жизни, о которой мечтала. Равновесие между усердием и воодушевлением. Хрупкое равновесие.

Однажды вечером мы праздновали день рождения Колетт. Без рулетки, без дворцов, без поездок на автомобиле. На это не было ни денег, ни времени. Зато в гостиной мадемуазелей нас ждал поистине пантагрюэлевский ужин с редкими винами, которые раздобыл Люпен. Мы танцевали, пели и смеялись над выходками Гедеона. Как в старые добрые времена. Когда часы пробили полночь, Марсель, Люпен и Анри удалились.

Мадемуазель Вера зажгла сигарету. Слишком рано ложиться спать, сказала она нам, ставя пластинку в граммофон. Колетт принялась рассказывать о своей последней любовной интрижке. Как у нее хватало времени на все эти похождения, при ее-то занятости? Это было выше моего понимания. Эта девушка была не просто красивой, в ней было какое-то волшебство – казалось, она скользит по жизни, как лебедь по воде. В ней жил огонь, который никогда не угасал. Она нам в деталях описала все преимущества и недостатки своего нового любовника. Мы хохотали и не могли остановиться, не зная, что нас забавляет больше – ее красочные описания или возмущенное лицо мадемуазель Терезы.

– Ну а ты, Палома? – обратилась ко мне мадемуазель Вера между двумя взрывами смеха. – Нет ли у тебя желания оценить достоинства не очередных эспадрилий, а какого-нибудь мужчины?

Все дружно кивнули.

– Жаль вас разочаровывать, но у меня полно других дел!

Бернадетта захихикала. Дон Кихот мяукнул. Гедеон запел:

– В ресторан зайдя парижский, встретил я одну малышку…

Колетт сокрушенно покачала головой. Мыслимое ли дело, в двадцать с лишним лет все еще не знать мужчины? Как такое вообще возможно! Она огорчалась каждый раз, когда мы говорили об этом. Я как никто была знакома с бесконечным разнообразием мужских атрибутов, могла перечислить названия самых невероятных поз – и все это так и не перейдя к практике.

– Это просто поразительно – достичь таких успехов, ни разу не испытав мужской ласки! – удивлялась мадемуазель Вера.

Бернадетта опять хихикнула.

– Может, откроем еще бутылку шампанского? – предложила Колетт.

Виконт продолжал, сидя на люстре с подвесками:

– Она приковала мой взгляд, так прекрасен был ее…

– Гедеон!

Мадемуазель Тереза, смущенная тем, какой оборот приняла наша беседа, пошла приготовить себе травяной чай. Но маркиза и Колетт еще не закончили со мной.

– Я могла бы познакомить тебя с кем-нибудь… – как обычно предложила Колетт.

Я закатила глаза.

– А что насчет Анри? – с предельной серьезностью подхватила мадемуазель Вера. – Он сможет помочь нам?

Я изо всех сил пыталась сменить тему, Гедеон продолжал распевать фривольные куплеты, Бернадетта наполняла наши бокалы марочным «Блан де Блан», а в это самое время зеленоглазый пастух с кожей нежнее хлопка садился на корабль в Буэнос-Айресе.

41

Он прибыл из Аргентины за эспадрильями, вином и хамоном. Группа баскских пастухов отрядила его сделать оптовые закупки. Пастбища там были огромные, овцы исчислялись тысячами.