Память и забвение руин

Не может существовать лестница бытия, которая тянулась бы от бесконечности до ничто. В этом промежутке между конечным и бесконечным всегда будет место для бесконечной последовательности ускользающих от понимания сущностей. В промежутке между самым нижним уровнем положительно существующего и ничто, где бы мы ни располагали этот нижний уровень, существует еще одна бесконечно глубокая пропасть; и там опять-таки будет место для бесчисленного количества нисходящих порядков, спускающихся все ниже и ниже и между тем все-таки бесконечно превосходящих не-существующее… Так что на этой шкале, где бы она ни брала начало и ни заканчивалась, есть бесконечное количество пустот. На каком бы удалении от человека мы ни располагали следующий порядок существ, в промежутке между ними может быть расположен промежуточный порядок, а там, где может быть один промежуточный порядок, может поместиться и бесконечное их количество. Ибо каждая вещь, могущая быть больше или меньше и, следовательно, каждая ее часть, могут быть делимы бесконечно. Так мы должны были бы заключить, что в пустотах между двумя любыми ступенями лестницы должно существовать место для бесчисленных проявлений бесконечного могущества Всевышнего304.

Если же наш мир несовершенен, в чем мы способны убедиться каждую минуту, то перед философами встает задача спасения явлений. Можно предположить, что полнота всех органических форм и логических возможностей осуществляется не в одном мире, а в нескольких, как считал Лейбниц, или же неизвестные нам катаклизмы время от времени уничтожают часть обитателей Земли. Но этот логический шаг требует введения категории времени, причем это время должно быть не просто измерительной шкалой, но актором, активно формирующим облик мироздания.

Как пишет Лавджой,

одним из главнейших событий мысли восемнадцатого столетия стала «темпорализация» цепи бытия. Plenum formarum все больше стал восприниматься не как инвентарный перечень всего существующего, а как программа природы, постепенно и чрезвычайно неспешно совершающаяся в космической истории. Да, все возможности требуют своей реализации, но такая реализация не предоставляется сразу всем им. Некоторые обрели ее в прошлом, а потом утратили; многое воплощено в созданиях, существующих ныне; но бесконечно большее число получит дар актуального существования в грядущие эпохи. Принцип изобилия имеет силу только в отношении универсума на всем его временном протяжении

305.

Из этого положения, отмечает Лавджой, есть интересные следствия.

В частности, французский математик и естествоиспытатель Пьер Луи Моро де Мопертюи (1698–1759),