Пан Самоходик и Фантомас

— Антуан Ватто — начал я объяснения — французский живописец, родом из Фландрии. Он жил на рубеже XVII и XVIII веков. При французском дворе, после смерти Людовика XIV, воцарилась мода на легкую и приятную живопись, радующую глаз богатством красок. Таким придворным художником был Ватто, который рисовал много замечательных пейзажей. Но пейзаж был для него лишь фоном, как будто искусственной, театральной декорацией, в которой он представлял "изысканное удовольствие": Коломбину, убегающую от Пьеро, развеселую компанию на траве в парке поместья. Колорит этих сцен был сказочный. Ватто был художником чрезвычайно чувствительным к цвету, и рисовал действительно очень красиво. Впрочем, как утверждают знатоки, это его сказочный мир скрывал куда более глубокий смысл. Ватто своим пикником и забавами предавал поэтический, и даже философский смысл. Глядя на его картины, где все такие благостные и спокойные, нельзя, тем не менее, избавиться от ощущения какой-то печали, которая из них исходит. Наблюдая за ними, невольно задумываешься над призрачностью счастья и красоты…

Комиссар полиции со щелчком закрыл блокнот.

— О-ла-ла! Как это все трогательно, — проворчал он. — Если бы вы еще сказали, кто украл Ватто из замка Шамбор, я был бы полностью удовлетворен.

Мне не пришлось ему отвечать, потому что перед нами вдруг появился, огромный, великолепный белый силуэт замка Шамбор.

Я написал "замок" и так о нем пишут в путеводителе, но, несмотря на то, что он возведен по образцу феодальной крепости, но в период влияния ренессанса и никогда не выполнял защитных функций. Это не замок, а, скорее, великолепный королевский дворец. Огромный, крупнейший из всех, что находятся в долине Луары. В нем четыреста сорок комнат и жилых помещений. По размеру он не уступает Версалю, и, как говорят некоторые, был также "предшественником" Версаля.

Дворец Шамбор построил Франциск I после 1519 года, и делал это с таким рвением, что не приказал прекратить строительство даже тогда, когда государственная касса опустела, когда не было денег, чтобы выкупить из плена своих сыновей. Хотел изменить ход Луары, чтобы она протекала мимо его замка, но его архитекторы были напуганы таким гигантским проектом, что отсоветовали ему это. Пришлось довольствоваться изменением русла реки Коссон, которая сейчас протекает неподалеку от дворца.

Строительство продолжил король Генрих II. И так возник великий дворец, как будто высеченный зубилом выдающегося скульптора.

Основным стержнем замка является мощный донжон, окруженный башнями. В четыре угловые башни ведут замечательные двухэтажные галереи, поддерживаемые аркадами. Они замыкают большой четырехугольник дворца.

Знатоков архитектуры впечатляют, в первую очередь, два архитектурных элемента: лестница и терраса. Лестница — когда-то единственная в своем роде — знаменитая двойная лестница, которая ведет к трем верхним этажам замка. Она состоит из двух винтовых лестниц, расположенных вокруг полого центрального сердечника. На этой конструкции возвышается башенка с фонарем, над которой расположена геральдическая лилия. Два человека поднимающиеся по двум пролетам лестницы, могут наблюдать друг за другом через отверстия в сердечнике, но никогда не встретятся! Ее резной орнамент представляет собой один из величайших шедевров французского Ренессанса. На каждом этаже вокруг лестницы в форме креста расположены четыре вестибюля. Эти залы ведут к четырем совершенно одинаковым апартаментам.

С террасы, построенной по конструкции итальянской архитектуры, можно было наблюдать приезды и отъезды охотников на лошадях, прибытие почетных гостей, показательные военные учения, парады, рыцарские бои.

В Шамбор бывали и короли, девять раз приезжал сюда Людовик XIV. Однако стоит знать, что бывал здесь и кто-то, кого современники едва терпели, и все же его имя золотыми буквами вписано в историю и осталось в памяти потомков навечно, в отличие от многих могущественных владык.

Здесь, в Шамбор знаменитый французский комедиограф Мольер[56] писал и представлял свои комедии, в частности, "Мещанина во дворянстве". Судьба комедиографа при королевском дворе была не легкой. Подхалимы хвалили пьесу, если король ее похвалил, и готовы были к сокрушительное критике, если король во время представления ни разу не улыбнулся. Рассказывают, что во время представления в одной из частей дворца Шамбор, Мольер, который играл в пьесе, с ужасом наблюдал мрачную мину короля Людовика XIV, понимая, что после выступления его ждет немало злобных нападок со стороны придворных. В какой-то момент, отчаявшись, он прыгнул на аккомпанирующий ему клавесин, и убежал со сцены. Король засмеялся. Пьеса была спасена.