Парадигма греха

– Ну, это скорее, тактический ход, от которого зависит весь стратегический план! – Дубовик поднял указательный палец и засмеялся. – Вот так, и не иначе! Только об этом поговорим по дороге, с Варечкой у нас другие разговоры! – он снова легко прикоснулся губами к щеке смущенной девушки.

К дому Арбенина поехали на милицейском газике, чтобы в чужом дворе не привлекать внимания к незнакомой машине. Было уже далеко за полночь. Городок спал. Даже уличные фонари мигали тусклым светом, будто уставшие глаза зимнего вечера. Припорошенный снегом постовой проводил их полусонным взглядом, вяло козырнув.

В подъезде было тепло и тихо. Горела лишь одна лампочка, но Калошин хорошо запомнил двери квартиры Арбенина, поэтому возился недолго, с ключами, захваченными в отделении, разобрался быстро.

Ещё по дороге Дубовик объяснил Калошину, что специалисты категорически заявили, что набор цифр из записки Арбенина не подходит ни к какому шифру. И, собственно, шифром они не являются.

– То есть, можно предположить, что эта комбинация была придумана под воздействием определенных обстоятельств, и может быть разгадана только в той же обстановке, в какой и созрела. Понимаешь? Поэтому мне надо осмотреть всю квартиру, попытаться влезть в шкуру этого химика и ответить на вопрос: что это?

Квартира дышала аскетизмом, но была чиста и ухожена. После посещения её Калошиным и Прасковьей Петровной даже пыль не успела ещё лечь. Было очевидно, что хозяин любил порядок не только в книгах, что майор не преминул заметить.

– Так, остаюсь здесь до утра, если обнаружу что-то раньше, не обессудь – позвоню, – Дубовик похлопал Калошина по плечу.

– Ла-адно! С тобой скоро совсем отвыкну спать! – ворчливо попрощался с ним майор.

Глава 8

Как ни ждал Калошин звонка, но он показался ему столь оглушительным, что, буквально, подкинул на кровати его крупное тело.

– Приезжай! – коротко и емко, но настолько серьезно было сказано на том конце провода, что Калошин вмиг проснулся и, быстро одевшись, выскочил на морозный воздух.

– Так, вопросов не задавай, расскажу все по порядку, – встретил Дубовик майора в прихожей чужой квартиры, – проходи. Я тут немного похозяйничал, сварил кофе, между прочим, очень даже неплохой. Думаю, хозяин мне простит такую вольность в его квартире, тем более, что его явно нет в живых.

Выпив по чашке кофе, мужчины прошли в комнату. Калошин сел в старое продавленное, но чисто вычищенное, кресло, а Дубовик встал напротив него.

– Значит так! На почту Арбенин пришел с уже запечатанным письмом, следовательно, писал он его дома. Я, конечно, мог ошибаться, но всё же опирался именно на это. В столе я обнаружил стопку конвертов, и это подкрепило мою мысль. Дальше… Цифры должны были что-то значить, а что в этом небогатом доме было главным для учителя? Книги! Так вот, искомую мысль подал мне ты, когда сказал о том, что Арбенин любил порядок во всем. В книгах особенно. Но ведь тот, кто здесь побывал после хозяина, переставил книги в другом порядке. Вернее, в беспорядке. Предположим, хозяин вернулся домой, а на полках все перепутано. Надо все заново разбирать, систематизировать. А если у него, как в библиотеке? Есть перечень книг в нужном хозяину порядке? И тогда я решил сразу же поискать именно его. И не ошибся! – подполковник взял со стола желтую ученическую тетрадь. – Вот этот обыкновенный домашний каталог.

Калошин взял её, полистал и вопросительно взглянул на Дубовика.

– Под цифрой шесть числится «Медный всадник», вообще, весь Пушкин впереди всего книжного строя. Тут и «Капитанская дочка» под цифрой четыре, третьим у нас идет «Евгений Онегин». Стал я листать эти книги в надежде найти какие-нибудь указания на отгадку. Но, увы!.. Все книги, даже если их Арбенин и читал, девственно чисты! Ничего! Ни закладок, ни тем более, пометок! Пусто! Пытался подставлять под означенные цифры страницы, строчки в них – всё мимо! Тогда я стал пролистывать всю тетрадь, и… посмотри сюда! – Дубовик показал страницу, на которой заканчивался перечень книг. – Ты видишь, последняя цифра – 63! «Дом на горе» Мусатова. Но такой книги на полке нет! Почему? На этот вопрос я ответил себе позже! Зато взял следующие две цифры – 48! «Русский лес» Леонова. 29 – «Из жизни замечательных людей». Открыл её, на титульном листе «Л.Н.Толстой»!

– И что это значит? – спросил Калошин, чувствуя, как у него запершило в горле от волнения.

– Прямое указание на Ясную поляну! Цифра 10 – «Яма» Куприна, 15 – «На дне» Горького и в конце – 34, «Три товарища» Ремарка. А теперь всё по порядку: Дом на горе, лес, поляна, яма, дно, три… Ну, тут могут быть и пни, и камни, всё, что угодно! Это место захоронения мальчика! – Дубовик торжествующе смотрел на Калошина. – Как тебе это?

Майор почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы. Он был настолько ошарашен и поражен, что не мог произнести ни единого слова.

Дубовик сел на стул и тоже замолчал, ожидая, когда Калошин сможет осмыслить сказанное.

Наконец, майор, откашлявшись, хрипло произнес: