Парадигма греха

– Зверь баба! К каждой запятой придирается! Её сам генеральный побаивается! Это тебе не Моршанский! Словами не припечатаешь! – Сухарев махнул рукой, – А, сам увидишь!

– Ну, и не будем раньше времени себе настроение портить! Расскажите лучше о том, что удалось «нарыть» за последние дни. В общих чертах, я с делом ознакомлен, благодаря Геннадию Евсеевичу, – Дубовик посмотрел на майора.

– Ну, благодарить-то мы тебя должны, – Сухарев похлопал подполковника по плечу. – Ловко же ты разобрался с этими цифрами!

– А что с экспертизой? – спросил Дубовик, обратившись к Карнаухову.

– На костях повреждения отсутствуют, сказать что-то конкретно невозможно. Думаю, не лишним будет проведение спектрального анализа, коль уж это дело связано с химиком, – покашливая, сказал эксперт. – Но у нас такого оборудования нет.

– Отправляйте в область, пусть там разбираются, – согласился Дубовик. – Ведь может же случится так, смерть мальчика напрямую связана с нынешними событиями. Кстати, с чем была связана цифра три из записки Арбенина?

– Да там, на дне оврага три березки в ряд растут. Вот прямо под ними и откопали… – вздохнул Гулько.

На некоторое время в кабинете повисло тяжелое молчание.

Первым прервал его Дубовик.

– Валерий Иванович, – обратился он к Гулько, – книгу из школьной библиотеки смотрели?

– Да, но там никаких следов: ни надрывов, надрезов переплета, ни следов клея – ничего, что могло бы привлечь хоть малейшее внимание.

– Ну, значит, Арбенин всё извлек оттуда! – глубокомысленно заметил Сухарев.

– Правильно! Только, скорее, в научном, так сказать, духовном, понимании этого «всё». Зачем, скажите, уносить книги из библиотеки, воровать их, если то, что необходимо, можно просто вынуть? Значит, секрет заключен всё-таки в самих книгах! Я в этом абсолютно убежден! – сказал Дубовик. – И позвольте мне изложить свою точку зрения на весь этот библиотечный ребус? Раз книга украдена, значит, она сама является носителем некой информации. Именно информации! Поэтому необходимо третью книгу не просто осмотреть, а прочесть каждую строчку! Искать, и ещё раз искать то, что она в себе заключает! Теперь о тех, кто это сделал. В библиотеку книги принесла Войтович. Таким образом, изначально они либо всегда были у неё, либо ей, в свою очередь, кто-то принес. Как умерла женщина, надо проверять. И если подтвердится, что смерть её была насильственной, то этот «кто-то», безусловно, ей был знаком. Из этого вытекает, что искать его надо в окружении Войтович. Этим я предлагаю заняться вам, ребята, – он повернулся к Доронину и Воронцову, – просеять через сито всех, кто не просто являлся её родственником, знакомым, но когда-то приходил в дом по той или иной причине.

– Понятно, сделаем! – за обоих ответил Доронин.

– И связи Иконникова необходимо отработать. Может быть, где-то пересекутся они со связями Войтович, – добавил Калошин. – Идентичность следов во дворах обоих не случайна.

– Верно-верно, Геннадий Евсеевич! – подхватил Сухарев. – Андрей Ефимович! А если всё-таки с нашим делом связан швейцарец? Значит, здесь должен быть, так называемый, «продавец»?

– Ну, совсем не обязательно! «Продавец» мог сделать кому-то заказ, ведь если он не здешний, то скорее привлечет внимание к себе, а ему это не нужно. К тому же, Иконников-то знал того, кто украл книгу!.. Нашел ли он вторую, это вопрос… Третья у вас, здесь… Та-ак… Значит, он будет искать её! Таким образом, у нас есть время! Будем работать!

– Товарищ подполковник! А если дать знать о том, что книга здесь? Может быть, это заставит преступника пойти ва-банк, и мы его!.. – Костя Воронцов красочно показал руками, как скрутит преступника.

– Это, кстати, не лишено здравого смысла! Но… пока рано! – кивнул Дубовик. – Обдумаем! Кстати, о каких следах шла речь?

Гулько достал рисунок протектора ботинка и протянул подполковнику. Тот, взяв его, повертел и, хмыкнув, сказал:

– Ну, в эту экспертизу я внесу очень внушительный вклад, – и, поймав на себе вопросительные взгляды, пояснил: – у меня ботинки с такой же подошвой. Это обувь чешской фабрики «Томаш Батя». Скажу прямо, купить их можно только в спецотделах московских магазинов, – он приподнял брючину и повертел ботинком на толстой подошве.

– Так это ведь может упростить наши поиски! – воскликнул Сухарев. – Как я понимаю, ботинки дорогие? – Дубовик кивнул. – Простому смертному недоступны? – при этих словах подполковник поморщился. – Среди наших горожан найдется не так много людей, кто может себе такое позволить, значит, легче будет найти…

– Простите, что перебиваю, но с этими доводами не могу согласиться, – Дубовик поднял ладонь. – Это не личное оружие, не удостоверение, это просто вещь, которую можно продать, обменять, в конце концов, просто подарить! И может так случиться, что эти ботинки носит какой-нибудь слесарь, дворник, продавец… Кто угодно! Согласны? Хотя и ваше предположение может быть верным, просто не стоит делать ставку только на это. Единственное, что дает плюс – это ограниченное количество такой обуви.

– Согласен, – кивнул Сухарев.