Читаем «Паралитики власти» и «эпилептики революции» полностью

Несколько лет пробыл сенатором, а с 1800 года должности, которые он занимал, стали чередоваться как в калейдоскопе. 2 апреля 1800 года, продолжая оставаться в сенате, был назначен присутствующим в Комиссии законов. В июне послан уполномоченным по борьбе с голодом в Белоруссию, получив после возвращения чин действительного тайного советника и почетный командорский крест Мальтийского ордена.

30 августа назначен президентом Коммерц-коллегии, а 22 ноября — государственным казначеем. На другой день — членом Императорского совета. В конце ноября переведен из Межевого в 1-й департамент сената.

Державин всегда пользовался репутацией честного, справедливого и неподкупного человека. Поэтому неслучайно к нему часто обращались с просьбами участвовать в третейском суде. На этом поприще он разобрал сотни дел. Среди них были сложные и запутанные, в которых речь шла о миллионных состояниях. Кроме того, поэт с присущим ему бескорыстием осуществлял несколько опек и попечительств, например, в отношении графа Чернышева, князя Гагарина и др.

Двенадцатого марта 1801 года вступивший на престол император Александр I уволил Державина от всех должностей, оставив только в сенате. По поручению императора Гавриил Романович расследовал злоупотребления, допущенные Калужским губернатором Д. А. Лопухиным, который вел распутную жизнь, пьянствовал, брал взятки. Державин сумел доказать полторы сотни преступлений, совершенных Лопухиным. Собранные материалы представил императору. Однако обладавшему обширными связями Лопухину удалось выпутаться, и, по выражению Державина, «правда оказалась в затмении». Лопухин был отстранен только от должности губернатора.

В своих «Записках» Державин с горечью отмечал: «С сожалением и стыдом признаться должен, что никто ни о чем касательно общего блага Отечества, кроме своих собственных польз и роскоши, не пекся; одумаются ли правительствующие головы и приложат ли всевозможное истинное попечение о должном во всех частях правления порядка и непоколебимости Отечества…»

«По стезе правды и законов»

Приступая к реорганизации Правительствующего сената и системы управления, император Александр I поручил подготовить соответствующие проекты. Возникало много вопросов: какими функциями наделить сенат, восстанавливать ли в прежних правах коллегии, власть которых при Екатерине II почти целиком перешла к палатам и губернским правлениям, или же заменить их министерствами с единоличным управлением?

Негласный (неофициальный) комитет, куда входили П. А. Строганов, В. П. Кочубей, А. Чарторыский и Н. Н. Новосильцев, настаивал на создании министерства, сенат предлагал наделить лишь судебными функциями.

Д. П. Трощинский отстаивал коллегии. Платон Зубов считал необходимым преобразовать сенат в Законодательное собрание.

Подготовил свой проект преобразований высших органов государства и Г. Р. Державин.

Сенат он считал нужным разделить на две части: правительствующую и судебную. Правительствующий, по его мнению, должен был делиться на исполнительный, благочиния, казенное управление и финансы. Судебный — на гражданский, уголовный, межевой департаменты. Сенат должен обладать властью административной и судебной и быть только «охранителем законов». Министров Державин предлагал поставить во главе департаментов, с тем, чтобы они «не иначе были, как опекуны только и надзиратели за успешным течением дел и понудители оных, имеющие власть предлагать только своему департаменту и по утверждении его входить с докладами к Императорскому Величеству и ничего сами вновь постановляющего или решительного не делать».

По его проекту министры были не только ответственны перед сенатом, но и даже работали бы под прямым его надзором.

Этот проект понравился императору, но одобрен им не был. За свой труд Державин получил орден Святого Александра Невского.

Восьмого сентября 1802 года к Гавриилу Романовичу приехал Новосильцев с предложением Александра I занять пост министра юстиции и генерал-прокурора. Поэт согласился.

Вместе с ним министрами были назначены: иностранных дел — А. Р. Воронцов; военных дел — С. К. Вязмитинов; морских дел — Н. С. Мордвинов; финансов — А. В. Васильев; просвещения — П. В. Завадовский; коммерции — Н. И. Румянцев; внутренних дел — В. П. Кочубей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Острые грани истории

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»
«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением.Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…

Александр Григорьевич Звягинцев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза