Печальные истории ушедшей эпохи. Не то выбрал. Не тем родился. Не туда пошел

Ярослав не мог его поддержать. Он нигде не был и никогда не получал писем.

На Мише Палкине трещали брюки. Тело его было налитое и плотное, как из твердого воска. Кожа детская, а щеки, как у карапуза.

– Выхожу из темницы и останавливаюсь на крыльце, – стал рассказывать он. – И какая-то баба увидела меня и раскрыла рот. У нее в одном бидоне был квас, а в другом молоко. И она говорит: «Что за мужчина!» Это она подруге говорит. А для меня такие слова: «Не хочешь ли квасу, великолепный? Или молока? Или еще что-нибудь?» А мне охота курить, но ничего нету. И что же? Эта баба все поняла без слов, помчалась в магазин, и уже через семь минут я имел коробку папирос.

– Они тебя любят, – сказал Никита.

Мише Палкину всегда было хорошо. И ему нравилось, когда о нем так и думали.

У него не бывало ни отчаянья, ни задумчивости, ни помутнения.

Ярослав заметил, что это имеет большую ценность в низшем обществе. Это соответствует роскоши. Среди парчи, бархата и золота Никита и прочие грузчики заснули бы от скуки.

Их захватывали только сильные человеческие характеры, как у Миши Палкина.

Он был сильный. Всегда хотел пива и водки. До полудня выкуривал полпачки табаку, мог не есть, не спать, умывался в море. И всегда был крепок и свеж, как только что выкопанный огородный редис.

Ярославу очень захотелось стать приятелем Миши Палкина. Он попробовал не отходить от него ни на шаг. Но каждую минуту ему казалось, что Миша Палкин все поймет и несильно ударит его кулаком по голове. И тогда все засмеются.

Как-то раз он проделал это с угрюмым грузчиком Трофимом, ударил его легко по голове и сказал: «Что ты вертишься у меня под ногами, как бес! Давай, катись отсюда!»

Трофиму было почти пятьдесят лет, но он промолчал. Все засмеялись.

Вечером Миша Палкин пошел на берег, лег на песке и стал курить папиросы. Никита пошел с ним. Ярослав был рядом. Ему нравилось думать, что это его компания.

– Где бы взять пива? – спросил вдруг Миша Палкин.

– Я могу пойти и купить, – сказал Ярослав.

– Ты? А пойди!

– Он такой парень, что и вправду купит, – произнес Никита.

– Прекрасно, – сказал Миша Палкин. – Купи пива, папирос, хлеба и колбасы.

Ярослав побежал по дороге в поселок, а когда устал бежать, пошел, стараясь делать длинные шаги, чтобы вышло быстрее.

Его догнал автомобиль. Это был бригадир. Он снял свою летнюю кепку и махнул ею, приглашая Ярослава сесть на сиденье.

– Довезу до магазина, – сказал он. – Ведь тебя послали за пивом?

– Я сам вызвался.

Они поехали по пыльной дороге.

– На заводе есть постоянная бригада, – сказал бригадир. – В ней работают приличные люди. Твое место там, потому что ты не бродяга, не алкоголик и не хулиган. А эта бригада временная, сезонная, ее составляют, когда не хватает людей и много работы. Берут всех.

По правде говоря, людей всегда не хватает. Если будешь хорошо работать, переведу в постоянную бригаду.

– Мне нравится здесь, – сказал Ярослав.

– Не покупай им водки, парень. Купи только пива. Если они завтра будут плохо работать, я подумаю, что виноват ты.

Ярослав купил пива, папирос, хлеба, колбасы и горчицы. Пива купил двенадцать бутылок, полную сетку.

Он весело шел назад, воображая, как Миша Палкин и Никита обрадуются его угощению.

Миша Палкин выпил подряд сразу две бутылки пива и остался очень доволен. Положил огромный кусок колбасы на ломоть хлеба, намазал горчицей и съел.

Никита радовался, что его лучшему приятелю так хорошо.

– На севере, – сказал он, – все чудесно. Деньги платят большие, как сугробы. Свояк пишет, что предпочитает с женой ходить в ресторан. А некоторые катаются на лыжах. Старых людей почти нет. В ресторане удивительно хорошо кормят. Свояк любит заказывать бифштекс и малосольную северную рыбу, посыпанную укропом. Любит выпить в субботу полграфина водки. А жена пьет шампанское. И пиво там превосходное.

Миша Палкин схватил бутылку и выпил ее в одно мгновение.

Глядя на него, Никита сделал то же самое.

– Я так не умею, – сказал Ярослав. – Пиво набирается в рот и только потом я его глотаю. А у вас пиво течет по горлу прямо в желудок.

Никита был рад этим детским рассуждениям.

Миша Палкин улыбался.

– Жить нужно легко, – сказал он.

– Когда поедем на север? – спросил Никита.

– Хоть сейчас. Пиво допьем и поедем.

– Правильно, – сказал Никита. – Получим полушубки, пойдем в магазин, купим спирту. Он продается в бутылках, как водка. Питьевой продукт! Потом купим перчатки. Я сроду не ходил в перчатках. Это, должно быть, смешно. А ночи там ранние, длинные и темные. И морозы подряд несколько месяцев, но в морозы хороший аппетит. В столовых на рабочие талоны и на деньги великолепно кормят. Свояк, бывает, пошевелиться не может после обеда.

Никита рассказывал о севере, пока не стемнело.

Ночью Ярослав проснулся от какой-то возни и увидел Никиту, стоящего на коленях. Голова его едва не касалась пола.

Одной рукой Никита держался за правый бок.

– Тебе нужно в больницу, – сказал Ярослав.

– А как туда попасть?

– Нужно вызвать врача.

– А как его вызвать?

Ярослав пошел на сторожевой пост, постучался к сторожу.

Ночью никто не спал. Всем было любопытно, как врач осматривает Никиту.