Печать мастера

Глупое решение. Глупый парень. Стоит держаться подальше.

Решил Коста и погрузился в медитацию. Мастер, первым делом, когда очнулся и узнал все, что хотел, как следует оттаскал его за уши здоровой рукой и отвесил крепкий подзатыльник. За лень. За то, что не тренировался. За то, что потерял контроль в трюме. За то, что не уделил и мига, чтобы работать над внутренним ментальным щитом. А когда ему было? Но Наставнику было все равно.

***

Ужин принесли, когда стемнело. Именно ужин, а не паек. Вместо воды был чай, вместо липкого комка каши — рассыпчатая, даже немного приправленная маслом, и целый кусок свежей лепешки, которую Коста не видел несколько декад.

Поев, он, лениво привалившись к стене, слушал разговоры старших. О том, что мастеровые нынче в цене и ремесленные тоже. О том, что улыбаться стоит только тем покупателям, которые богато одеты, и обязательно смотреть на руки — если есть кольца, хотя бы один артефакт, а лучше — два, то будущий Хозяин богат. А раз богат — сможет содержать рабов в сытости. О том, как не повезло тем, кого определили в гаремные или евнухи. О том, что на прошлом аукционе выставляли необученного мозгоеда и торги дошли почти до трехсот фениксов.

Про менталистов Коста начал слушать внимательнее и через десять мгновений понял, как на самом деле повезло «занозе», что ее призвали за Грань. И что сделали бы с девочкой, учитывая ее характер — тут.

Коста надеялся — до последнего, до самого последнего мига, что «дура» спаслась. Выжила. Вдруг работорговец ошибся? Вдруг он говорил не про Таби? Ведь он же жив, а он — давал клятву. Такие «бешенные» не должны умирать так просто… так несправедливо, так глупо, но мастер покачал головой: «Все в руках Великого. Рис знал, что нас ждет, когда отправлял дочь. Даже с ним мы могли не доплыть… Если ты сделал всё что, малец, рисковал жизнью, то слово — исполнено».

— И вот значит, едем мы по лесу, сворачиваем на тропочку, и там такая… — один из мужиков описал в воздухе шары, — с такими… как тыквы… и стоит значит, подбоченясь… такая краля, и говорит мне… — рассказывал один мужиков в тесном кругу причмокивая.

— По местам! — дверь в барак открылась и двое — надзиратель и маг с пачкой пергаментов шагнули внутрь.

Все зашумели, но послушно заняли свои лежанки.

— Сколько не хватает?

— Один, — с досадой ответил маг, листая свитки. — И ведь так не вовремя издох — повесился, не досмотрели, а торги уже завтра. Клановый заказ был на двенадцать рабов…

— Дай мне. Тебе не старше шестнадцати зим надо? — надзиратель отобрал свитки, быстро пролистал и хлопнул в ладоши. — Так! Номер семьдесят девять, номер сто тридцать восемь, номер двести один и двести три, выйти вперед!

Коста напрягся, и вышел, встав последним в ряду напротив мага.

— Выбирай, — кивнул надзиратель в их сторону. — Какой нравится.

Маг прошелся вдоль, заглянул в свитки.

— Гончар? — двести первый кивнул.

— Охотник? Выделка кож? Пустой? Зачем мне пустой? Куда его…

— Семьдесят девять — на место, — скомандовал надзиратель.

— Сто тридцать восемь… помощник травника? М-м-м…

— Писарь? — спросил маг у Косты, остановившись напротив. — Что думаешь? — повернулся он к надзирателю.

— Тринадцать зим, второй круг… не маловато?

— Не пустой и сойдет… Писарь пригодится, а что делать с гончаром? Что он в гареме, горшки лепить будет? Другое дело евнух-каллиграф… — засмеялся маг.

Гарем?! Евнух?!

— Забираю, — кивнул маг на Косту и тот, прежде, чем успел подумать, сиганул назад, отпрыгнув.

— Эк ты, какой прыткий…

Плетения сверкнули в воздухе, и Коста отключился.

***

— Лей!

— Сам лей! Попробуй давай разожми ему зубы…

— Палку сунь, палку… да не пальцы — придет в себя — откусит, палкой разжимай и воронку суй в рот… вот так… давай-давай…

Коста закашлялся и подавился, приходя в себя — горькая до слез жидкость лилась в горло. Он дернулся и понял, что руки стянуты сзади.

— Пришел в себя… давай обезболивающий побыстрее… хорошо, что первый влили… хоть успокоит….

Коста замычал, дергая головой, но воронку во рту держали крепко, прижимая его коленом.

— Давай…

Коста дергался, но второй фиал — темно-фиолетовый и пузатый в него тоже влили наполовину.

— Вот так… воронку давай…

Коста щелкнул зубами в воздухе, но промахнулся — перед глазами внезапно поплыло и его повело в сторону — он начал заваливаться на бок.

— Вот так… — его аккуратно поймали и начали развязывать сзади руки. — Прыткий, верно господин сказал… двойная доза на него самое то… поспи… все будет быстро… уснешь мальчиком, проснешься девочкой… — заржал кто-то над ухом.