Пейзаж с парусом

Долгий монолог директора утомил Травникова. Он по очереди доставал карандаши из стоявшего возле его плеча стаканчика, разглядывал и совал обратно, переводил взгляд в окно, но старые тополя плотно закрывали вид на заводской двор, и он снова брал карандаш. Несколько раз приходила мысль, что надо бы встать, поблагодарить за разговор и уйти. Дело ведь сделано, инцидент с «острым сигналом» исчерпан. Но что-то держало, Травников не понимал что. Странно, как прочно вцепились в него эти двое — старообразный с виду, но по-детски идущий напролом технолог и этот грузный, с одышкой завтрашний пенсионер, молодо озабоченный судьбой своего преемника. Впрочем, нет, не так! Не они вцепились, а он сам вышел им навстречу. Он ведь, Травников, сам выбрал из пачки письмо Оптухина, сам выправил и сдал в набор. И не отвязался сразу от технолога, еще в редакции, и эту длинную речь директора выслушал вроде бы с пониманием, с интересом даже — так с виду могло показаться, если не считать, что перебирал все время карандаши. Может, в самом деле тут что-то притягивает? По старой привычке, тема

, и не себе, а тоже, как у Геннадия Сергеевича, преемнику, так, что ли? И он усмехнулся, представив Люсю Бобрик на каком-то там месяце, с блокнотом сидящую вот тут, на его месте, — как же удружил, темка что надо! Хотя бы еще Брут, он бы мог отлично поднять проблему, но почему-то всплывшая в памяти персона Брута вызвала тотчас и сожаление, будто бы жалко все это отдавать, будто, если разобраться, если совсем всерьез говорить, как формулировал давеча директор, так это все было интересно ему самому

, Травникову; если уж писать, так лучше бы он сам занялся.

И, как бы проверяя эту хрупкую мысль, ее серьезность — как тонкий ледок пробуя, осторожно, он спросил: «А мне-то, Геннадий Сергеевич, зачем вы все это говорите? Про смену свою вы правильно рассудили. А мне-то зачем?»

У директора в горле снова заклокотало, он опять трудно заколыхался в кресле. «Так что же я смогу один? Ну, докладную напишу, ну, по кабинетам пройдусь, выбью, выпрошу чего под звонок. А потом? Все сначала? — Он подался вперед и вдруг выбросил руку с нацеленным на него, Травникова, пальцем. — Вы — вот кто может. Я вам какой хотите материал представлю, все расскажу, что думаю, но мне ж, понимаете, не то надо. Вот литье. Плохое у нас литье. А где взять другое? А у вас корреспонденты, вы можете статейку напечатать — острый сигнал. И не о том, что новое оборудование на головном заводе надо ставить, это все и так знают. Какое именно оборудование, исходя из будущих перспектив». — «А у вас что, в министерстве с завязанными глазами работают? — Травников поморщился, жалея, что сам вызвал директора на повторение оптухинских прогнозов. — Попросите планы, покажут». — «А там все будет точно, в планах?» — «Ну, я не знаю». — «И я не знаю. Наш-то завод мелких серий, как в старину говорили, прислуга за все. Вот вы бы и проверили, узнали, какой с нас спрос через десять лет будет. И какие есть еще предприятия похожие. Институт бы подключили с электронной машиной, чтобы все просчитал, все варианты наших возможностей в кооперации. И тогда бы, может, не новую литейку строить, а вообще наше скороспелое объединение распалось бы и возникло другое, прочное… Не-е-т, мне такого не сотворить, тут большой организатор нужен».

Да, снова оптухинское, вздохнул Травников. Или, может, сам директор внушил эти мысли, когда отбивался от технолога на производственном совещании? «Идэ фикс» маленького заводика, другого не услышишь. И Травников спросил громко, задиристо: «Ну а зачем же уж так все на газету, Геннадий Сергеевич? У нее ведь других задач полно. Пусть министерство просчитает, у него и НИИ есть, и электронные машины. Добейтесь!» Директор усмехнулся: «Министерство! И добиться в общем-то можно, в своей стране живем… Так ведь оно для себя просчитает, наше министерство, и для себя сделает. А я ведь о всех таких заводишках, как мой, пекусь, где бы он ни был и кому бы ни подчинялся. О всех!» Травников пожал плечами: «А не жирно ли? Крупные современные предприятия все равно поглотят ваши заводишки. Кому тогда будут нужны все эти расчеты?»