Перекресток версий. Роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» в литературно-политическом контексте 1960-х — 2010-х годов

Войновичем упомянутый Проффер в ту пору руководил американским издательством «Ардис». Подчеркнем: он, по словам мемуариста, «интереса не проявил» именно потому, что характеристика романа, данная Максимовым, не была положительной. Оказалась «кислой», так как редактору «Континента» и его заместителю не понравилась вторая книга гроссмановской дилогии.

Возможно, «не понравилась». Существенно же, что в остальном Войнович ошибся.

Это объяснимо. В 1976 году он еще гражданин СССР, доступа к эмигрантской прессе не имел, по случаю ознакомился лишь с пятым номером «Континента», про остальные не знал, вот и оценивал заграничные события на основе слухов и критического отношения к Максимову. Оно таким осталось, даже когда Войнович сам оказался в эмиграции.

Что до оценки романа Максимовым и Горбаневской, так в континентовском редакционном врезе это ясно выражено. Книга, подчеркнем еще раз, признана «замечательной».

Если не знать, что Максимовым опубликовано более трети романа, то можно характеризовать как «отдельные, плохо выбранные отрывки» напечатанное в пятом выпуске «Континента». Однако публикация началась в четвертом. А в завершающем — восьмом — главы романа Гроссмана и статья Ямпольского.

Больше года продолжалась в «Континенте» публикация глав романа. Это очень много, особенно — для ежеквартального журнала. На уровне рекламы Максимов и Горбаневская сделали все, что могли.

Да, говоря о них, Войнович ошибся. И все-таки ясности нет. Допустим, «кислой» была максимовская «приписка», но ведь не только Проффер «интереса не проявил», другие издатели тоже — в 1975–1978 годах. А потому уместен вопрос о причине игнорирования романа.

Стандартные разгадки

Причина игнорирования романа вполне очевидна, если учитывать контекст эмигрантской периодики. Ситуация та же сложилась, что и в 1970–1974 годах.

Войнович указал, что копию рукописи отправил Максимову. Значит, во Францию. По домашнему ли адресу доставлен микрофильм, в редакцию ли «Континента», все равно, адресат один.

Но была и немецкая публикация. В оглавлении июльского номера «Посева» за 1975 год сообщается:

«Василий Гроссман. Природное стремление человека к свободе неистребимо! Глава из неопубликованного 2 тома романа „За правое дело“»[119].

Сама публикация начиналась с пятьдесят третьей страницы. Там указано:

«Ниже печатается фрагмент из неопубликованной части романа-эпопеи В. С. Гроссмана (1905–1964) о минувшей войне — „За правое дело“. Опубликованная в 1952 году в журнале „Новый мир“ (№№ 7–10) часть романа была встречена восторженно и читателями, и критикой, но вскоре подверглась партийному разносу. Редакции журнала пришлось выступить с публичным покаянием… Последующие страницы так и не увидели свет.

Кагебисты, нагрянувшие на квартиру к умершему в опале писателю, изъяли его архив. Однако — не все. Так, законченный Гроссманом за год до смерти роман „Все течет…“ (впервые художественно показавший истоки сталинщины и ленинизма) попал в Самиздат, а оттуда — за рубеж. В 1970 г. он был выпущен издательством „Посев“ (переиздан в 74-м)»[120].

Количество ошибок в биобиблиогафической справке опять непринципиально. Тут важно, что континентовский номер вышел почти одновременно с посевовским, и в обеих редакциях еще не знали, как озаглавлена вторая книга гроссмановской дилогии. Стало быть, путаница с заглавиями — одновременно в Париже и Франкфурте на Майне. Похоже, две одинаковые копии попали в редакции.

Дальше — еще интереснее. Опять совпадение. В сентябре 1975 года вышел девяносто седьмой номер ежеквартального журнала «Грани». В оглавлении указано:

«Вас. Гроссман. Отрывок из второго тома романа»[121].

Заглавие не упоминалось. О нем читатель мог узнать, открыв третью страницу. Там указано:

«Вас. Гроссман.

За правое дело.

Отрывок из второго тома романа»[122].