Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2

— Ки-сло? не ндравится? — скрипел «вечный», мерзкий от наружной грязи и от другой, таимой. — Комфорт в сво-бо-де! Скоро же ты забыл. А когда-то... — вспомнил? — прилег у этого ан-тичного треножника, в тот неуютный вечер, как же был детски счастлив, как лепетал... правда, коверкая... одно моленье, такое популярное... особо налегая на «хлеб насущный»! Теперь бормочешь лучше — и не веришь! Ло-гика, понятно: не веришь, а... прибегаешь. И в меня не слишком, а ожидаешь «чертовой ин-дукции»! А, ведь, недурственно, меня-то, Федор-то Михайлыч, [490] представил, а? И анекдотики мои... про нос, исповедальню, бретоночку-красотку..? Повеселились наши. Да-а... Иван-то Федорович [491] его... у нас! чиновником особых поручений, сверх штата, — масса кандидатов! Как ни вертелся, тогда-то, а признал: аз есмь! И ты... Впрочем, в твоей манере: и призна-ешь, а не сознаешься. Да, вопросик любопытный: есмь? не есмь? Так и не решил?.. Пора бы. Просил... «явлений»? Получай, сполна. Не в силах? Понатужься... Нет в тебе этой русской широты, а то бы..! Правда, и дерзости особой, а так... «логически осмыслив», как тот, «чиновник поручений». Тепловатый ты, замешан на водичке... Да!… вспо-мнил!!… хи-хи-хи-хи... ну, не могу без смеха... хе-хе-хе... ну, обмираю, прямо... ха-кха-кха-а... за... кашлялся. Недавно... ка...картинку видел... одного ма... мазилки-старовера... хи-хи-хи... этот... тот...! ну, «Страшный»… ну, «Суд»… хи-хи-хи... ты, вылитый! Некуда ему тебя девать-пристроить! все определились... одни... ну, одесную, где-там-э-э... «сияние» и гимны, другие — хе-хе... в ква-ква... ртирку с отоплением... а у тебя, мой друг, профессор всех наук, такая... хи-хи-хи-и... такая ли-ко... графия... ну — в ту-пик! И что же, хитроум... при-думал: по-се-ред-ке!.. хе-хе... ни в тех, ни в сих, а... дерево писнул... о-сину! корявое такое... и тебя-то, дедуктора-то знаменитого, и... привязал! хи-хи- хи-и-ииии... веревкой! Не повесил, а — привязал! как вот кобелька мужик... драть сподручней..? хе-х-ээээ... дочего же игриво-едко? Я, прямо, зарукоплескал... за ло... гику! Что?… У Трубецкого [492] вычитал?.. Но и Трубецкой рукоплескал, за ло-гику? Да как же неодушевиться?! не очароваться?!.. Чи-тал твой труд миро-точивый, — «Почему», — ну, ло-пнул! Приспел в «бессмертные»! науку обессмертил!! создал... ультра-силлогизм!!!… «Все люди смертны; Кай — человек: следственно...» — «я тут ни-при-чем»! До-стиг, завоевал бессмертие, ура!..

— Откуда ты, мерзейший, взял?!.. — вспылил профессор, — так все извратить... все муки, муки мысли, признаний, совести... все извратить!…

— Хо-хо-хо-ооо... все, му-ки... со-вести!… и с оговорочкой?.. И муки со-вести? вот новость!… А песнопенья «вечному порыву»? а постановочка все та же... «вечного вопроса», открывши клапан предохранительный? «логически осмыслив»?! Что, нервы?… закурить?… Прошу... — протянул «мерзейший» золотой портсигар, с знакомыми инициалами под-чернь: узнал профессор, в тоске неутолимой, портсигар брата-инженера погибшего. — Да, верно... его любимые кручонки... по-мнишь?.. Ну, не смущайся... ну, без колебаний, как... привет... как бы в призна-тельность... для укрепленья слабых нервов! Табак отменный, кры-мский! Нарочно для тебя из «склада» экс-нул, напрокат... попотчевать. Странно: поместили в отдел «вещей священных»! это портсигар-то, с чертовым зельем, а?!

(Продолжение следует).

Привет.

Ив. Шмелев.

<Приписка:> En russe.

376

И. С. Шмелев — И. А. Ильину <30.VIII.1945>

30. 8. 1945.

91, rue Boileau, Paris, 16-е

Дорогой Иван Александрович,

Этот рассказ явился мне на мысли года 2 тому, когда я сильно заболел (приступ воспалившейся «язвы»). Я увидал впросонках поляну и — гребешок избы в сугробе... Ну, начались «мысли»… и попробовал дать «профессора». Он — создан, ничего точно-автобиограф<ического> здесь нет. Все — в связи со всей моей работой, начиная с «Человека...» — «Св<ета> Разума» и проч.

Ваш Ив. Шмелев.

Взял труд переписать — для Вас, друзья.

Досылаю продолжение — 3-ье рассказа:

..….в штанах болтался — и в «вещах священных оказался»! Ка-ких..? Культурно выражаясь, — в поснятых с... «расхода», с... окропленных... этой... ну, жидкостью такой, свя-щенной. Тот, «нежный», «в дверях»-то, созерцанием увлекся, что ли... ну, я, для милого дружка... Да и щегольнуть приятно. А ты, сейчас, дэ-дукцию: «раз даже портсигар его...! — эрго: [493] Костя — в... непостижимом!» Поздравляю с «эволюцией прогресса».

Профессор машинально закурил, и острая тоска пронзила сердце. И — осияло; «есть «там»! если даже вещи живут...»