Читаем Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2 полностью

Вчера получил Ваше интереснейшее и глубоко-трепетное письмо. Спасибо. Я их все храню. И постараюсь сохранить для потомства. Последнее письмо целый клад вкладов и целый вклад в мои клады. Думаю, что Вам всего важнее, как Ивану Бебешину, «прочкнуться»; [591] «отойти», освежиться и объективироваться. И тогда только продолжать роман. Надо увидеть свое детище, как чужое. А до этого укрепиться в питании и созерцании.

Чтобы отвлечь и развлечь Вас, я прошу Вашего разрешения выслать Вам по частям всю мою книгу в машинописи (с предисловием и послесловием, с Буниным, Ремизовым и Шмелевым). Я только что давал переписать и имею три экземпляра. Это Вас наверное и развлечет, и займет.

Творчески необычайно важно — выходить из своей шахты, особенно если она многолетняя и несколько-томная. Одним духом только паровозы ходят, на то они машинкины дети.

Еще одно — очень важное. Пожалуйста не думайте, что трагические вопросы мироздания решены в какой-нибудь философии. Лучшее, что об этом написано — это Лейбниц Теодицея [592] и Шеллинг («Фил<ософия> и религия» статья 1804 г. и «О человеческой свободе» 1809 г.). Последняя книга (небольшая!) превосходно переведена на русский язык моим покойным другом Мееровичем 

[593] («Л. М.») в издании Жуковского. Вышла приблизительно <в> 1908 году. Если бы у меня это сейчас имелось — я бы прислал. Лейбниц (Теодицея) наверное есть на франц<узском> языке в Bibliothèque Nationale. [594] Может быть и Шеллинг. Но если прочтете, то увидите, как эти гениальные умы трогательно гадают над загадками Божиими, не более.

Но еще одно: откуда это известно, что прекрасно жить на земле и прекрасно умереть на земле (помните у Жуковского «Лебедь»: «кто на свете жил прекрасно, тот прекрасно и умрет»…) [595] — можно только разрешив эти Божии загадки

? Самое важное не в этом, а в том, чтобы постоянно осязать свой собственный священный огонь как подлинное пламя Божие. Так — в молитве, в акте совести, в создании и восприятии прекрасного искусства и в излучении активной любви. Там, и только там — в по-смертии откроются глаза, а сейчас надо:
живой опыт единения с Ним и живое доверие к Нему. Пришлю Вам скоро мои опыты (Essays) [596] — о страдании, о смерти и о бессмертии (по-русски). Дал их в переписку (это из моей нем<ецкой> книги). А пока вместо этого — посылаю свою рожу. [597]

Оле Бредиус написал одновременно: какие «пособия» (словари еtс.) ей нужны для перевода Богомолья и чтобы гнала мне «пробу пера».

Душевно Вас обнимаю.

1946. апр. 2.

Ваш ИАИ.

Нет — я прочел Аm Мееr — с полным проникновением и пожалел, что никогда не видал эту вещь по-русски. Шарл<отта> Макс<имилиановна> читает английский перевод «Это было».


400

И. С. Шмелев — И. А. Ильину <5.IV.1946>

5. IV. 46.

91, rю Boileau, Paris, 16-е

Дорогой Иван Александрович,

Перейти на страницу:

Все книги серии Ильин И. А. Собрание сочинений

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное