Переулки страха

Откровенно говоря, я в некотором сомнении по поводу того, что собираюсь сейчас рассказать вам. Событие, о котором пойдет речь, само по себе столь странно, что я внутренне готов и к недоверию, и даже к насмешкам. Я заранее подготовился и согласен с подобной реакцией. Надеюсь, у меня хватит писательского мастерства, чтобы подобрать достойный ответ не поверившим мне. Поразмыслив, я решил описать все, что случилось со мной, максимально простым и понятным языком, насколько я вообще смог разобраться в том, что произошло в прошлом июле и свидетелем чему я стал, – по крайней мере, в анналах необъяснимых случаев физики я ничего подобного не припомню.

Я живу в доме №… на 26-й улице в Нью-Йорке. Дом мой в некотором смысле весьма примечателен. Последние два года поговаривают, будто он населен привидениями. Это внушительный особняк, окруженный тем, что когда-то, может, и называлось садом, но сейчас это скорее дворик для выгула животных и сушки белья. Чаша давно пересохшего фонтана и несколько одичавших неухоженных плодовых деревьев напоминают нам, что некогда тут был прелестный оазис, наполненый цветением, зеленью, ароматными плодами и журчанием воды.

Дом довольно велик. Солидных размеров зал ведет к винтовой лестнице, обвивающей его центр, а многочисленные апартаменты весьма внушительны. Особняк этот был выстроен 15 или 20 лет назад известным нью-йоркским коммерсантом мистером А. – тем самым, который заставил содрогнуться весь финансовый мир Нью-Йорка, когда вскрылась гигантская афера с ним во главе. Как всем известно, мистер А. сбежал в Европу, где вскоре и умер – от разбитого сердца, как говорила пресса. Почти одновременно с известием о его смерти пошли слухи о том, что дом №… на 26-й улице оккупирован привидениями. После судебного разбирательства вдова мистера А., бывшего владельца, лишилась права на это имущество, и в доме проживали только смотритель с супругой, нанятые агентом по недвижимости, в чьи руки перешел особняк, который предполагалось или продать, или сдавать внаем. Именно эти люди и заявили, что их беспокоят какие-то странные и необъяснимые звуки. Двери открывались сами собой. Мебель, оставшаяся от прежних владельцев, среди ночи сама собой выстраивалась в пирамиды, громоздясь друг на дружку. Невидимые ноги средь бела дня шлепали вверх-вниз по лестницам, сопровождаемые шелестом ткани, а незримые руки скользили по массивным перилам. Смотритель и его жена заявили, что и часа тут не останутся. Агент посмеялся, рассчитал их и тут же нанял новых. Но шумы и прочие сверхъестественные проявления не прекратились. Соседи разнесли сплетни – и вот уже три года дом пустовал. Несколько раз находились желающие купить эту недвижимость, но всякий раз почти перед самой продажей сделка расстраивалась – до покупателей доходили неприятные слухи, и они отказывались от дома.

Вот так обстояли дела, когда моей квартирной хозяйке, державшей пансион на Бликер-стрит и желавшей дальнейшего расширения, пришла в голову смелая идея арендовать вышеупомянутый дом на 26-й улице. Постояльцы у нее были достаточно смелыми и философски настроенными, потому она собрала всех и изложила свои планы по поводу переселения, откровенно рассказав обо всем, что слышала о привидениях в доме. За исключением двух робких душ, один из которых был капитаном дальнего плавания, а второй только что приехал из Калифорнии, все остальные жильцы в единодушном порыве вызвались сопровождать миссис Моффат в ее новом крестовом походе на призраков.

Мы переехали в мае – и дом очаровал нас. Район, где расположен особняк, между 7-й и 8-й авеню, является одним из самых красивых мест Нью-Йорка. Сады за домами, спускающиеся чуть ли не к самому Гудзону, летом образуют зеленую тенистую аллею. Чистый и бодрящий ветерок летит с высот Вихокена, и даже клочок бывшего сада, хоть в дни стирки и казалось, что он весь состоит из бельевых веревок, все же дарил нам немного зелени, чтобы было на что полюбоваться, и баловал прохладным уединением летних сумерек, где мы курили сигары и наблюдали за перемигиванием светлячков в высокой траве.