Первая гражданская война в Риме

Более правдоподобно выглядит предположение о том, что на консульство рассчитывал Квинт Серторий[899], который имел для того серьезные основания, т. к. сыграл значительную роль в операции по захвату Рима в 87 г. К тому же Эксуперанций (8. 49-50Z) прямо говорит о его критике в адрес консулов: «Серторий, не боясь могущества Мария, прибыл в Город и стал обличать всеобщую вялость, восхвалять на основании очевиднейших фактов энергию и доблесть Суллы, который, если не оказать ему должного сопротивления, одержит победу. Тогда консулы и другие вожди клики, порицаемые такими словами, решили - или для того, чтобы убрать с глаз долой ревностного и пылкого обличителя их небрежения, или для того, чтобы поставить надежного правителя во главе воинственной провинции, чьей неверности они опасались, — отправить его в Ближнюю Испанию, и ему было приказано по пути привести в порядок дела в Трансальпийской Галлии». Плутарх (Sert. 6. 1-4) пишет, что Марий был избран вопреки воле Сертория (ακοντος αύτοΰ), который, среди прочего, видел бездарность Карбона

[900], Норбана, Сципиона - заметим, речь шла исключительно о лицах консульского ранга. Однако на момент выборов его явно не было в Риме, а потому он мог лишь выражать свое недовольство в запоздалых ламентациях.

М. Ловано не вполне понимает, зачем Карбон вновь занял консульскую должность (Lovano 2002, 122). Однако как главный соратник Цинны и двукратный консул он, вероятно, оставался самым влиятельным лицом в лагере марианцев и наряду с Марием являлся наиболее подходящим кандидатом для занятия высшей магистратуры с политической точки зрения, не говоря уже просто о его честолюбии. Стоит отметить, что ни о каких трениях его с Марием неизвестно, а политическое единство в тех условиях было особенно важно. Однако ни он, ни его коллега, судя по всему, не обладали необходимыми полководческими дарованиями, а Карбону, как показало недалекое будущее, к тому же недоставало воли к победе. Наряду с не слишком активной позицией италийцев (чего нельзя сказать о врагах правящего режима) это ускорило поражение врагов Суллы.

Гаю Норбану были, очевидно, продлены полномочия[901], чего явно нельзя сказать о Луции Сципионе, что неудивительно, учитывая катастрофу под Теаном и конфуз с Помпеем. Вероятно, проконсулом стал и Квинт Серторий, которому, однако, пришлось отбыть в Испанию. По словам Плутарха (Sert. 6.4), он видел, что война проиграна, а потому хотел сделать Испанию убежищем для своих сторонников после их поражения (καταφυγή τοις πταίουσιν ενταύθα των φίλων έσόμενος). Π. Гринхол принял версию Плутарха

[902]. Однако Аппиан (ВС. I. 86. 392) пишет, что Серторию Испания была назначена в качестве провинции уже давно (έκ πολλοί»)[903]

, но до сей поры тот не воспользовался возможностью принять ее под свое руководство, желая, по-видимому, оставаться в Италии, где происходили решающие события.

К. Г. Рийкоек считает, что в конце 83 г., несмотря на поражение Норбана и измену армии Сципиона, положение марианцев отнюдь не было безнадежным — они сохраняли поддержку большей части Италии (Арр. ВС. I. 86. 393). «В высшей степени маловероятно, чтобы в такой ситуации Серторий стал уклоняться от участия в боевых действиях из желания спасти свою голову или создать refugium». Важной причиной отъезда Сертория из Италии ученый считает необходимость принять командование в «воинственной провинции» (feroci provinciae, по выражению Эксуперанция), а по дороге привести в порядок дела в Галлии (об этом см. Exup. 8.50). Серторий должен был сместить Гая Валерия Флакка, наместника обеих испанских провинций, а также Трансальпийской Галлии. Поскольку брата Гая, Луция Флакка, убил Фимбрия, то у Гая не было причин любить марианский режим, руководители которого это понимали и потому поручили Серторию лишить его власти[904].